Нимб
Шрифт:
— Тебе вовсе необязательно сопровождать меня, — заявила я ему, когда мы ждали вечернего поезда в Порт-Цирцею.
Мы хотели проверить бесплатную столовую для бедняков.
— Бет, это мой выбор.
— Я все усложняю!
— Перестань. Я умею распределять время.
— Но у тебя завтра экзамен по французскому?
— Нет, Бет, у насобоих. — И он достал из рюкзака учебник. — Почитаем по дороге.
Постепенно я освоилась с поездами, а общество Ксавье действовало на меня благотворно. Кроме нас в вагоне сидел одинокий
Мы открыли учебник, но вдруг Ксавье поднял голову и прошептал:
— Рай, наверное, громадный. Сколько места нужно, чтобы вместить души? От концепции бесконечности меня бросает в дрожь.
— На Небесах семь уровней реальности, — вырвалось у меня.
— Семь? — переспросил он.
— На Первом обитают ангелы, восхваляющие Бога. Отец, Сын и Дух Святой пребывают на Седьмом.
— Почему?
— Каждый исполняет свои функции. Как в любой компании, от низшего звена до исполнительного директора.
Ксавье помассировал виски.
— Трудновато…
— Есть свод правил. Второй уровень — на том же расстоянии от Первого, как Первый от Земли. Ангелы справа — всегда более выдающиеся, чем те, что слева. Оказаться на Шестом — очень сложно, надо сначала проникнуть в пространство за пределами Небес. Но ты всегда различишь, какой уровень где находится, потому что нижние — потемнее, чем ослепительно-яркий Седьмой…
— Стоп! — прервал меня Ксавье. — У меня мозги взорвутся.
— Извини.
Он улыбнулся.
— Главное, постарайся не забывать, что я всего лишь человек.
Ксавье пригласил меня посмотреть на игру его команды регби: намечался последний матч в сезоне. Я договорилась пойти с Молли и ее подругами-чирлидерами. Вообще-то болтовней о поднятии школьного духа они оправдывали свое желание посмотреть, как парни в шортах носятся по полю. Девушки прихватили с собой изрядный запас прохладительных напитков, чтобы в перерывах раздавать их в надежде на вознаграждение в виде комплимента или, еще лучше, свидания.
Мы все вместе направлялись к полю. Команда «Брюс Гамильтон» в форме с черно-красными полосками уже разогревалась. Их противники из подготовительной школы Миддлтона, в зеленом и желтом, стояли на другом конце и напряженно вслушивались в речь своего тренера с побагровевшим лицом. Перед самым началом игры наши мальчишки сгрудились и прокричали стимулирующую мантру о «мощи армии красно-черных». Подпрыгнули и обхватили друг друга руками в ожидании свистка судьи.
— Типично, — пробормотала Молли. — Похоже, только спорт способен вытянуть из них хоть какие-то эмоции.
А я поняла, что никогда не стану фанатом регби. Чересчур агрессивно и жестоко. На моих глазах один из игроков Ксавье помчался по полю, зажав мяч под мышкой. Ловко увернулся от двух противников, безжалостно преследовавших его. Очутившись в нескольких ярдах от ворот, он прогарцевал и рухнул на землю, вытянув над головой мяч. Игрок Миддлтона, который блокировал ворота, упал прямо на
Я на секунду зажмурилась, чтобы не видеть очередного столкновения. Молли подтолкнула меня локтем.
— Кто там? — спросила она, кивнув на юношу, который застыл на противоположной трибуне.
Молодой человек был в кожаной куртке, лицо скрывала мягкая фетровая шляпа и длинный шарф.
— Чей-то родственник? — предположила я.
— Для папаши он странноват и держится особняком.
Вернувшись к матчу, мы быстро забыли о незнакомце. Я нервничала. Ребята из Миддлтона давили соперников, как танки. Когда кто-нибудь из них приближался к Ксавье, мое сердце колотилось, дыхание учащалось. А Ксавье отнюдь не держался в стороне, он был в самой гуще событий. И, несмотря на мою антипатию к регби, я призналась себе, что Ксавье весьма опытен и, главное, честен. Если его сбивали с ног, он молниеносно вскакивал и продолжал борьбу. В конце концов я перестала содрогаться по поводу его потенциальных синяков и царапин. Я так гордилась Ксавье! Видя его успех, я кричала и махала руками — так же, как Молли и другие болельщицы.
К концу первого тайма мы опережали Миддлтона на три очка. Я бросилась Ксавье навстречу.
— Спасибо, Бет, — сказал он. — Я понимаю, это не в твоем духе.
И он вылил себе на голову бутылку воды.
— Ты изумителен. — Я откинула с его лба влажные волосы. — Но будь осторожен — парни из Миддлтона здоровенные.
— Габаритами меня не испугаешь.
Я заметила длинную царапину на его предплечье.
— Откуда она?
Он беспечно рассмеялся.
— Ерунда, Бет!
— Для тебя,а я не хочу видеть эту руку в таком состоянии.
— Значит, я — собственность Бетани Черч?
— Именно.
— Тогда слушаюсь, наставник.
— Надеюсь, ты понимаешь, что теперь не имеешь права читать мне лекции о безопасности, — нахмурилась я.
— Малышка, травмы неизбежны. Потом можешь поиграть в медсестру. Бет, я несокрушим.
Наблюдая, как он бежит к своей команде, я мельком посмотрела на парня в кожаной куртке: он до сих пор находился на трибуне. Его лица я не различила.
За десять минут до окончания матча парни «Брюс Гамильтон» практически праздновали победу. Тренер школы Миддлтона вытирал со лба пот. Его команда впала в ярость и отчаяние. Ксавье с мячом несся по полю, но двое ребят из Миддлтона «наехали» на него, словно товарные поезда. Ксавье уклонился, но один из противников подставил ему подножку. Ксавье с размаху ударился головой о землю. Игроки «Брюс Гамильтон» запротестовали, заверещал свисток судьи, но было слишком поздно.
Мальчишки кинулись на помощь Ксавье, распростертому на поле. Его левая щиколотка оказалась вывернута под неестественным углом. Поддерживая Ксавье, парни подвели его к скамейке, к нему уже мчался врач. Ксавье побелел: он мог потерять сознание в любой момент.