Нимфа рабыня в гареме у Дракона господина
Шрифт:
Продолжая тянуть за соски, Ариадна высунув язык, стала еще и выкручивать их. Боль затуманивала взор, мешала ясно мыслить, все ощущения сконцентрировались на пылающих вершинах ее грудей. Рот был полон крови, пытаясь сдержать стоны, нимфа продолжала кусать губы.
Наставница отпустила соски, и вновь последовал удар по лицу. Избиение доставляло бестии удовольствие, в глазах играл злорадный блеск, вершины собственных грудей стояли колом. Сейчас она в полной мере чувствовала себя хозяйкой положения.
Взяв с подноса, принесенного одним из вассалов, зажимы, она закрепила
А Ариадна тем временем уже крепила металлические грузики к зажимам снизу. И раскачивая их, ехидно скалилась. Слезы помимо воли брызнули из глаз Эриды, она пыталась дышать ровно, усмиряя желание сорваться и убежать прочь. Взглянула на Сенарда, он сидел с таким же каменным выражением лица, только глаза поблескивали, как два искрящихся уголька.
И именно это придало ей сил идти дальше. Нет, она не сдастся, не позволит бестии праздновать триумфальную победу.
— Моя благодарность, господин, — она произнесла довольно громко.
В зале стояла тишина. Даже беспорядочные сношения почти прекратились. И все как зачарованные наблюдали спектакль. Где шла довольно странная борьба, лишь отдаленно напоминающая наказание.
Пнув нимфу по ноге, наставница прорычала:
— Ползи к пыточному креслу!
Эрида встала на четвереньки, повернулась к дракону задом, и стараясь даже в такой ситуации выглядеть грациозно, виляя круглой попкой медленно поползла в нужном направлении. Зажимы с грузиками раскачивались при каждом движении, натягивая грудь и вызывая новые приступы боли.
Глава 36
— Встать!
Подняться не шатаясь, оказалось делом не таким простым. И только у нимфы получилось, как последовала очередная пощечина:
— А поблагодарить меня ты забыла?!
— Спасибо, госпожа, — в голосе ее слышалась издевка, а взгляд был устремлен на дракона. Эрида давала понять, кто есть ее настоящий господин, и кому она готова подчиниться. Пощечина повторилась:
— Залезай на кресло, дрянь!
Кресло было довольно высоким, раскачивающиеся грузики, не давали забыть о боли, и чем больше движений, тем сильнее были мучения. И все же Эриде удалось забраться на место своей экзекуции. Она послушно расставила ноги, наблюдая, как вассал их закрепляет.
Теперь она полулежала в кресле с широко разведенными ногами, с раскрытым на всеобщее обозрение лоном. Грузики падали вниз по ребрам, оттягивая измученные соски.
Ариадна взяла флоггер с закрепленными на концах маленькими металлическими шариками. Провела им по лицу, груди и животу нимфы и усмехаясь процедила:
— Ты будешь благодарить меня за удары, четко и ясно считать. Если я не расслышу, то ударю повторно, вне счета, — последовал удар по лицу. Ты все поняла?!
— Да, госпожа…
Демон не сводил с нее глаз. Его брат, отвернулся от сцены и схватился руками за голову. А других плотоядных и любопытных глаз нимфа уже не замечала.
Флоггер
— Первый, благодарю, госпожа, — уже сейчас слова дались с большим трудом.
Тут же последовали второй, третий, четвертый, металлические шарики с совокупности с кожаными ремешками били сильно, обжигающе. Нимфа не удержалась и издала первый стон. И вновь поблагодарила. Пятый удар пришелся точно по клитору, взрыв очередной боли, словно его рассекли напополам.
Слова благодарности, и новый взмах флоггера. Эрида приподнялась на локтях и встретилась взглядом с Сенардом. Его глаза пылали огнем, и в ней проснулась сила. Она продолжала принимать удары и благодарить, неотрывно глядя лишь на него. Именно ради него она принимала боль, для него она терпела и готова была продолжать. Ариадна, наносившая удары, перестала существовать, она стала никем, в новом восприятии действительности нимфы мучительницы не существовало.
Боль с каждым разом обжигала сильнее, но теперь она дарила высвобождение, Эрида черпала силу в его глазах. Она знала, ощущала каждой клеточкой — ему нравиться. Глаза в глаза чувства обострились, пришло принятие, незримое единение, его опаляющий огонь, дарующий дивный экстаз боли, принятия и возрождения.
Эрида не помнила, как считала, сколько было ударов, ради него она готова была принимать их все. Она полюбила боль, во имя него, ради него. Клитор половые губы жгло, груди под тяжестью грузиков постоянно напоминали о себе. Все ее тело состояло из одного цельного пласта боли, а силы лишь прибывали.
И пусть из глаз ручьем лились слезы, пусть из губ вырывались стоны, их все она дарила только ему. Лишь в драконе признавая единственного господина.
— Пятидесятый, спасибо, госпожа… — его глаза удерживали на поверхности не давая провалиться в забытье.
Ариадна, все больше злилась, это отражалось на силе ударов. По нецензурной брани, которой она сопровождала каждое действие. Злорадство сменилось досадой, рабыня никак не хотела сдаваться и признать превосходство мучительницы. Она уже замахнулась, чтобы вновь рассечь нежную плоть.
— Хватит, — громкий голос Сенарда остановил наставницу. — Ты свободна, Ариадна, — со злостью отбросив плеть, она не посмела возразить, и быстрым шагом отошла со сцены.
Вассал развязал ноги нимфы и снял с сосков зажимы. Нахлынула новая волна нестерпимой боли. Пульсирующая опухшая плоть кричала о своих страданиях.
Собрав оставшиеся силы, заставив себя игнорировать пылающую промежность и ноющие груди, нимфа встала с кресла, и немного шатаясь с затуманенным взором, с дорожками засохших слез на лице, направилась к трону.
Глава 37
Опустившись на колени перед Сенардом, голосом полным уважение и поклонения довольно громко попросила:
— Господин, окажите мне честь, доказать вам мое почтение и другим способом? Разрешите мне поласкать ртом ваш источник удовольствий?
Дракон чуть наклонился вперед, поднял пальцем за подбородок ее голову: