Нина (отрывок)
Шрифт:
– Ванька! Я об этом мечтала всю жизнь! Воздух! Тишина! Деревья! А там - речка!
– Ты же деревенская. Корову заведешь?
– Нельзя... большая ответственность. Не уехать. А я бы завела. Ух, как люблю это дело!
– Я городской мальчик, - проговорил Бобровский, иронично улыбаясь и разводя руками.
– В деревне у меня начинается кислородное отравление. Моему организму нужен смог. Нужна асфальтовая пыль, нужна толпа. Пойдем, что ли, вещи в дом отнесем?
Чья-то заботливая рука приготовила дом к приезду новых хозяев. Возле камина даже были
Нина взбежала по лестнице, схватив Ивана за руку, как маленького, и повела его по всем комнатам, распахивая двери:
– А это - детская. Вот Петьке-то раздолье! А тут что? О, это спальня!
Она со смехом упала на широкую постель, раскинув руки. А Бобровский передразнил:
– А это спальня. Вот Саше-то раздолье!
Они спустились в кухню, и Нина включила электроплиту, потом спустила воду из кранов. Все работало как часы. Она вскипятила воду и заварила кофе.
Иван все ходил по кухне и заглядывал во все уголки. Наконец, он уселся на табурет и произнес ревниво:
– Я вижу, здесь есть абсолютно все, даже бумага в сортире.
– Ты и там успел побывать? Видел, какое окно в ванной?
– Да, это класс. Признаюсь тебе, я всегда мечтал о ванной с окном.
– Будешь приезжать к нам мыться по субботам.
– Сколько же стоит аренда этого дома?
– Ой, Ванечка, боюсь даже сказать. Бешеные деньги.
– Не понимаю. Какой смысл тратить бешеные деньги на аренду? Вы же хорошо зарабатываете, и ты, и Саша. Почему вы не купите себе нормальный дом?
– Саша не хочет ничего здесь покупать. Он даже деньги держит не здесь, а в каких-то западных банках. Говорит, что скоро уйдет из бизнеса, и тогда мы уедем. Не знаю куда. В Грецию, в Испанию...
– Ты в это веришь?
Задумчиво помешивая кофе, Нина отвела взгляд. Ей не хотелось говорить на эту тему. Она боялась даже подумать о том, как сможет жить за границей, среди чужих людей, где даже вывески на непонятном языке. И что она там будет делать? Ну да, Петьке там будет лучше. Правда, его самого об этом никто пока не спрашивал.
– Не знаю, Ваня. Я не хочу уезжать отсюда. Но последнее время Саша говорит об этом все чаще и чаще. Многие так поступают, ты же знаешь.
– Я сильно сомневаюсь, что он когда-нибудь сможет бросить свой бизнес, - покачал головой Бобровский.
– В любом случае этот бизнес не бросит его.
– Почему?
– Потому что есть такие организации, куда вступают пожизненно.
– Мне не нравятся твои намеки, - сказала Нина.
– Мой муж не может связаться ни с чем противозаконным. Он сам служил в милиции, ты забыл?
– Ну, положим, не в милиции, а во внутренних войсках, - возразил Бобровский.
– И не на посту стоял, а спортом занимался. Это немного разные вещи. Кстати, из таких вот спортсменов и вышла вся наша родная мафия. Все рэкетиры - бывшие борцы и боксеры. А киллеры - стрелки да биатлонисты. Так что твой аргумент, извини, не проходит.
Нина встала и принялась мыть чашки. Ей
– Саша честный и чистый человек. Я знаю это лучше других. И ты не смеешь ни на что намекать! Неужели ты думаешь, что я не вижу, не понимаю? Неужели ты думаешь, что я могу полюбить преступника, убийцу, родить от него и любить его все эти годы и не разобраться в нем?
– Любовь зла...
Нина выронила блюдце, и оно с громким звоном взорвалось на полу.
– К счастью!
– бодро сказал Бобровский.
Но Нина, молча собирая осколки, не поддержала его энтузиазма.
На обратном пути Иван травил анекдоты и всячески пытался отвлечь Нину, но она не поддавалась и распрощалась с ним сухо и отчужденно.
Вся радость ее померкла. И даже загородный дом, о котором она так долго мечтала, уже не казался ей таким чудесным. Этот Бобровский не стал бы затевать разговор просто так. Он что-то знает. Что-то такое, чего не знает Нина. И что Саша скрывает от нее.
6
Вообще говоря, кастингом называется распределение ролей. Но в модельном агентстве "Маркиза" это американское словечко обычно употреблялось вместо простого русского слова "просмотр".
Получив задание отправиться на кастинг в фирму "Каспий", Нина почти не сомневалась, что кастинг пройдет успешно, и для рекламы выберут именно ее, сколько бы конкуренток ни просматривалось вместе с ней. Однако, поднявшись на второй этаж гостиницы и остановившись перед номером, указанном в записке Пестровой, Нина была удивлена тем, что никаких конкуренток тут и близко не было.
На двери гостиничного номера была скотчем приклеена страничка из блокнота. Красным фломастером выведены четыре слова. "ФИРМА КАСПИЙ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ".
"Этой фирме неплохо бы подыскать другого дизайнера", - подумала Нина, постучав в дверь.
– Открыто, давно открыто!
– прозвучал голос с сильным кавказским акцентом.
Обстановка для кастинга была не совсем обычная. Посреди холла Нина увидела стол, богато заставленный напитками и фруктами. В кресле неподвижно сидел огромный, жирный, очень важный мужчина восточного типа, с багровым лицом и сросшимися бровями. Он опирался на роскошную трость, словно персидский шах на свой посох.
– Здравствуйте, я из агентства, - сказала Нина, удивленно оглядываясь.
– Простите, а где будут пробы для фирмы "Каспий"?
Персидский шах облизнулся и шумно выдохнул. Из соседней комнаты выскочил жгучий брюнет в кожаном пиджаке.
– Здравствуй, дорогая, проходи, садись, - заговорил он, широко улыбаясь.
– Здесь будут и пробы, и все, что хочешь. Тебя как зовут?
– Нина Силакова.
Вслед за кожаным пиджаком из соседней комнаты выглянул бритоголовый абрек.
– Ниночка, я Артур. Этого солидного дядю зовут Ахмед, а этого красавца - Руслан.