Нина. Книга 3. Среди монстров
Шрифт:
Если Эрик узнает, что Стелла взялась за старое, он отберет у нее Бруно. Нина это знала наверняка. Но вот чего она не знала – так это имеет ли она право сообщить Эрику о проблемах Стеллы, если он сам не спросит? И опять Нина возвращается к невозможно жестокой дилемме: говорить о проступке или нет? В законодательстве тот, кто наблюдает за злодеянием со стороны, заочно становится соучастником преступления. Ну, и как, скажите на милость, работать в таких условиях? Эрик своим соглашением заставляет Нину становиться пособником зла, а все
Внезапно Бруно опустил фломастер и потянул носом. Он плакал.
– Не хочу, чтобы маму опять забрали, – прошептал он.
И тут Нина поняла, что Эрик был до невозможности жалок со своим глупым страхом перед правдой. Вот – кто имеет значение, вот – для кого надо стараться изо всех сил, потому что твое решение, кажущееся пустяковым и незначительным, на самом деле, изменит весь мир этого малыша.
– Почему ты думаешь, что ее заберут? – спросила Нина.
Бруно стоял к Нине спиной и вытирал слезы.
– Потому что ее всегда забирают, когда она болеет, – ответил он.
Нина видела в его воспоминаниях, что, несмотря на недуг Стеллы, она всегда старалась быть любящей матерью, и у нее это получалось. Даже сильнейший угар не мог побороть стойкий материнский инстинкт, и если Стелла и давала слабину, то Бруно всегда был под ее контролем. Нина искренне завидовала Бруно, потому что его мать готова была оторвать голову всем, кто хоть пальцем прикоснется к ее сыну. Включая и голову Нины.
– Не волнуйся, мама останется, – сказала Нина.
– Ты обещаешь убедить папу? – Бруно повернулся к Нине и уставился на нее просящими глазами.
Нина сняла его очки и протерла линзы от влажных капель, а потом надела обратно.
– Обещаю.
– Я знаю, что ты поможешь. Ну… мне так кажется. Мне кажется, ты хорошая.
Бруно улыбнулся, и сердце Нины сжалось от болезненной тоски так, что слезы теперь набежали на ее глаза.
– Ты очень смелый, Бруно. И этим ты мне кое-кого напоминаешь.
– Друга? – с интересом спросил малыш.
Нина кивнула, потому что ком в горле мешал говорить.
– Ты скучаешь по нему?
Слеза скатилась по щеке.
– Очень, – прошептала Нина. – Она тоже верила, что я умею помогать.
Бруно вдруг убежал к угол комнаты и начал ковыряться в большом контейнере, наполненном игрушками, и через минуту возни подбежал к Нине обратно с победным триумфом в руке.
– Вот, возьми. Это тебе, – сказал он и протянул маленькую трубу. Фольга с узорами из блестящих звезд уже местами оторвалась и затерлась, где-то были следы от вездесущего шоколада, и сама труба была очень липкой.
– Что это? –
– Это волшебный глаз. Посмотри в него!
Нина не могла не повиноваться столь настойчивому приказу, не терпящему отказа, и посмотрела в трубу. Это оказался калейдоскоп. И сердце Нины снова защемило от немилостивой скорби. Тори часто носила с собой эту игрушку с разноцветными стеклышками внутри, которые складываются в пестрые радужные узоры, и они никогда не повторяются. Нина держала в руках память о Тори.
– Когда мне грустно, я смотрю в волшебный глаз. Он такой цветной, что грусть пропадает! Правда же? – Бруно все ходил вокруг Нины и выпытывал у нее согласие со своими словами.
Нина вновь не могла отказать, ведь калейдоскоп и впрямь завораживал.
– Твой волшебный глаз и впрямь чудесный! Но я не уверена, что могу его взять. Ведь тогда тебе не во что будет смотреть.
Бруно махнул рукой.
– Это мой старый глаз! Я сейчас смотрю вот в эту волшебную ракету!
Бруно подбежал к столу и указал на еще один калейдоскоп, правда поновее и явно дороже.
Нина улыбнулась мальчику и прижала игрушку к сердцу.
– Я буду беречь твой подарок, Бруно. От него и впрямь мир становится красочнее, – сказала Нина.
Бруно довольный ответом улыбался.
Внезапно дверь в детскую открылась, и в проеме показался Эрик.
– Нина, ну что?
Нина тут же встала со стула как по команде. Эрик был крайне возбужден, видимо перепалка с бывшей супругой прошла по плану.
– Мы тут просто играем, – выпалила Нина, словно убеждая разгневанного отца, что ничего плохого они тут не делали.
– Папа, ты уже уходишь? – грустно спросил мальчик.
– Эй, мой супермен! – Эрик словно вспомнил, что в детской комнате еще был и его сын. – Мне пора идти, но мы увидимся с тобой завтра в больнице, мой боец!
Эрик взял сына на руки и обнял.
Нина тут же поняла команду Эрика и проследовала в прихожую. Видимо, до ванильного пирога дело не дойдет, и живот обиженно заворчал.
– Ты – чертов эгоист, Эрик Манн! Ты всегда им был и так и остаешься и по сей день! – кричала Стелла, выходя из гостиной.
Ее рассвирепевшие глаза снова встретились с глазами Нины, и последняя опустила взгляд, не желая участвовать в их ссоре. Наивно полагать, что если не смотреть врагу в глаза, то становишься невидимым для него.
– Мне насрать, как долго он трахает тебя, дорогуша, но к моему сыну лезть не смей!
Стелла угрожала так убедительно, что от ее напора Нина прижалась к стенке и не двигалась.
– Стелла, заткнись, твою мать! – в коридоре показался Эрик.
– Не затыкай меня в моем доме! Может ты его и купил, но это не дает тебе право появляться здесь раз в месяц и устанавливать правила! Ты понятия не имеешь, каково это – иметь ребенка! Сделал дело, и все – он уже отец! А всю работу обязана делать я!