Нищий Король

Феликс Неизвестный

— Ладно, — неохотно произнёс Его Величество, конечно, на самом деле, ему было ничуть не жаль каких — то там несчастных пятидесяти душ с бабами и детьми, но для видимости он скорчил недовольную мину, вроде как цена для него высоковата.

Король, брезгливо скривившись, пожал сухую волосатую лапу Зайччихи.

— Вот и договорились, — сказала та — но прежде чем я посвящу вас в план побега, вы должны знать, что же здесь такое происходит. Мы с братом, клогда — то, давным — давно, бывали здесь.

— Когда это?! — изумился Заяц — Не ври! Не был я здесь никогда! Ничего такого

я не помню!

— Ещё бы тебе помнить, с твоим алкоголизмом, удивительно, что ты своё собственное имя, ещё, не забыл, — сказала Зайчиха.

— А? Что? Имя? — встрепенулся косой — Да, кстати, а как меня зовут? Почему я не помню? Знаю, что я — заяц, а имя — то и не припомню…

— Хронический, — Зайчиха с сочувствием погладила брата по седой голове —, а кроме того, каждый раз когда мы приезжали сюда, ты, всегда, умудрялся накушаться как следует, дело — то было, аккурат, в рождественские святки — повод весомый.

— Давай, уже, старая, не томи, — приказал Король — я не могу здесь весь день околачиваться.

— Ну слушайте, — произнесла Зайчиха, сделав таинственное лицо — дело было так:

Сказка о рождественском подарке. Наступило Рождество, Землю снегом замело, Ярким нежным и пушистым, Мир стал белым, добрым, чистым.

Давным — давно, ещё, до царя Гороха, в бревенчатой избушке на краю густого леса жила девочка, которую звали — Леночка. Леночка была хорошей девочкой, слушалась маму, чистила по утрам зубки, из школы носила одни пятёрки, не курила сигарет, без фильтра, и не ругалась матом, сильно.

Леночка любила все времена года, но больше всего она любила зиму, потому что, именно, зимой наставали самые лучшие, по её мнению, дни в году — Рождественские Святки. Леночка очень любила Рождество, и любила не только получать подарки, но и сама с удовольствием одаривала родных и близких.

Не забывала Леночка и о зверье лесном, которому туго приходилось в зимнюю пору. Леночка поставила кормушки у лесной опушки, и каждый день, сама лично, наполняла кормушки овсом, пщеницей, кортофелем, сеном, яблочками и всяческой, иной, любимой лесными жителями, снедью.

Звери, уже, давно запреметили Леночку, знали, что она хорошая девочка и всегда, не боясь, выходили к ней, а пушистые озорные белочки брали орешки, прямо, из её рук.

Вот такая была наша Леночка!

Незаметно пролетели двадцать первых дней декабря, приближались Рождественские праздники.

Был тихий, морозный вечер, Леночка сидела в своей избушке у окна и любовалась, медленно спускаюшимися с неба, снежинками, белыми как жемчуг, и большущими, каждая размером с сервизное блюдо.

Леночка слезла с подоконника, тихонько, на цыпочках, словно боясь спугнуть праздничное настроение, прошла мимо камина, в котором еле заметно тлели угольки и подошла к музыкальному проигрывателю, выбрала из стопки грампластинок одну, и, аккуратно, поставила в проигрыватель.

Пластинка закружилась — заиграл марш из «Щелкунчика». Какое

же Рождество без Чайковского?

Леночка любила композитора Чайковского, да и, вообще, хорошую настоящую музыку — Генделя, Гайдна, Моцарта, но больше всего она любила менуэты, правда, никому в этом не признавалась.

Посреди комнаты стояла высокая, до самого потолка, празднично наряженная ёлка, а так как Леночка была хорошей девочкой, то ёлка у неё обязательно была в кадке, живая, и весной она высаживала ёлочку в лесу.

Леночка замерла перед лесной красавицей, зачарованная яркими огоньками разноцветных гирлянд, оплетавщих ветви ели.

В этот момент Леночка, даже, почувствовала себя героиней сказки Гофмана. Ей захотелось сделать что — нибудь эдакое, что — нибудь необычное, что — то, что поможет сохранить ей в сердце эту сказочную негу на всю жизнь. И она знала кто может ей в этом помочь — это, конечно, Святой Николай! Рождество, всё — таки…

Леночка разложила, прямо, на полу перед ёлкой лист бархатной бежевой бумаги, вооружилась карандашом, и взялась писать письмо Святому Николаю. Она знала, что многие дети, да и взрослые, по всему свету пишут ему письма с просьбами подарков, и вероятность того, что он успеет прочесть и её послание до наступления Рождества, стремится к нулю, но всё же, нужно попытаться. Можно, конечно, попробовать написать Деду Морозу, там корреспонденция менее плотная, но Леночка была умной девочкой и знала, что Дед Мороз, занимается, только тем, что замораживает одиноких путников, где — нибудь в глуши, да зверьё лесное холодами тиранит, правда, была у него Чудо — ёлочка, но и та от Постышева, а о том, что бы он кому — нибудь подарил подарок на Рождество, такого она не слыхала. Хотя, нужно признать, о том, что бы Святой Николай кому — нибудь что — то дарил, Леночка, тоже, не слыхала…

Девочка обмакнула заточенный кончик гусиного пера в синие чернила и стала выводить большими красивыми буквами своё послание, гласивщее следущее:

Здравствуй, Святой Николай!

Пишет тебе девочка — Леночка, но ты это и сам знаешь, Святой, как — никак! Я очень люблю Рождество и стараюсь всегда быть хорошей. Я знаю, что в эти дни ты очень занят, но если у тебя найдётся время и ты посчитаешь нужным, мог бы ты мне подарить «самый лучший в мире подарок» на твой вкус, я была бы очень рада! Спасибо тебе за всё!

Леночка поставила дату и подписала письмо, для которого у неё нашёлся и подобающий конверт — с изображёнными на нём алыми маёликовыми шарами на сосновой веточке. Но написать письмо — это, только, пол дела. Как, теперь, его доставить?

* * *

На следующий день, рано поутру, Леночка, прихватив ведро с яблочками и сеном, пошла к лесной опушке, что бы покормить лесных зверей. Обычно, к этому времени, они, уже, поджидали её, но сегодня у кормушек никого не оказалось. Вернее, там, оказался, только, один зайчик, но Леночка его сразу и не заметила, так как, косой целиком забрался в кормушку, выискивая хоть что — нибудь на дне, и из кормушки торчал, только, его белый хвостик.