Нить судьбы-нить войны
Шрифт:
– Всё, прочитала. Что дальше?- спрашивает парень.
– Прочитал. Привыкай, даже думать о себе как мужчина. Если в дурку не хочешь или учитывая время где мы, к стенке, как пытающийся откосить от армии. Не смотри удивлённо и если я начну не правильно говорить, поправляй. Это вопрос нашего выживания. Достань чемоданы, по вагону пробегусь.- говорю я и выхожу в проход.
В вагоне мёртвых нахожу через купе. Мужчина лет за 40 и женщина скорее всего жена.
Вещей тоже не много. Нашёл, а вернее нашла трёх копчёных куриц и буханку чёрного хлеба. Чей то рюкзак, который высыпала на полку. Обычная мужская одежда, прикидываю, Вадиму
Вадим достал чемоданы и сидит смотрит на них.
– Чего смотришь?- спрашиваю его.
– Так закрыты.
– Карманы проверь у тебя ключ, по крайней мере от одного должен быть.- говорю я и лезу в небольшую девичью сумочку, что лежала на месте где очнулся, тьфу, очнулась.
Нахожу ключи и документы к значкам и справка из правления колхоза. Оказывается у нас и опекун есть. Открываю чемодан. “Да, Ядвига, девицей ты была лихой, но модницей.”- понимаю я. Четыре платья и бельё, похоже мамино, по тому как кружевное и красивое. Платья понарядней оставляю лежать в чемодане, простое белое в чёрный горошек беру. Трогаю грудь, лифчик нужен, тут как бы не двойка. Жаль спортивного костюма нет. Смотрю на ноги и понимаю туфли тоже надо менять, на тех, что на мне каблук как бы не 8 сантиметров. Как я по вагону ходил не понятно, наверное моторика тела сохранилась. Достаю трусы лифчик носки и полотенце.
Повернувшись вижу, что парень также копается в чемодане.
– Бери вон тот костюм, рубашку, трусы, майку и полотенце.- показываю я на нужное.
Он берёт что показала.
– Пошли к купе проводников, там в титане горячая вода должна остаться, надо кровь смыть.
– Слушай, если сейчас 41-й, то немцы могут прийти.- беспокойно говорит он.
– В окно погляди, состав в полях расстреляли, скорее всего с самолёта, дорог рядом не видно. Немцы сейчас в основном вдоль автодорог прут, так что часов шесть у нас точно есть. А вот если мы к нашим или тем же немцам в простреленной и окровавленной одежде попадём, то нас как мародёров и просто подозрительных пристрелят на всякий случай.- объясняю я стягивая платье.
Бельё тоже пропитано кровью, снимаю. Вадим тоже разделся и рассматривает свой член.
– Ты мужской член, что ли не видел?- улыбаюсь я.
– Отстань я привыкаю, мне с ним теперь жить, а я даже как пописать не знаю.- говорит он.
– Тут тебе проще достал из штанов, крайнюю плоть сдвинул и ссы. Потом потряс и ругнулся про последнюю каплю, и всё. А вот мне сложнее.- говорю я.
– Тоже, мне проблема, трусы спустила, юбку задрала, ну максимум половые губки развела и порядок.- возвращает он мне подколку.
Мы помогая друг другу, с помощью полотенец из купе проводников смыли кровь и свернули грязную одежду в простыню. Надели отобранное.
– Теперь осматриваем соседнии вагоны, нас интерисует, еда, оружие, рюкзаки, плащи.- увидишь спортивную одежду на меня бери.
Мы разбежались в разные стороны. Убитых я виделА раза три. Из полезного, нахожу компас у убитого командира, часов и оружия при нём не было. В первом вагоне нахожу большой прорезиненный плащ. В купейном вагоне наконец увиделА себя. Девушка брюнетка, волосы прямые до лопаток, грудь около двойки, худенькая, по стандартам 21 века фигура красивая, рост где то 160 сантиметров. Мордашка тоже подходящая, носик аккуратненький, губки в меру пухленькие, ушки вроде нормальные
Выглянув из вагона вижу паровоз почти свалившийся на бок. Похоже бомба разрушила пути, но машинист успел почти остановится. Тут то “стервятник” и обстрелял вагоны. Ведь не мог не видеть, что состав гражданский. “Знаю я гады, что вы тут творить будете и по этому при удобных обстоятельствах убивать я вас буду, без колебаний и даже без ненависти. Как тех ублюдков в горах, захотели войну и террор, так получите и не обляпайтесь. Вы болезнь, я лекарство.”- почему то накручиваю я себя.
“Похоже тело влияет, читал гдето, что проблемы с женским мышлением, это влияние гормонов.”- пытаюсь я переключится.
Возвращаясь назад собираю газеты, и бумага и нужно этот мир понять. Вадим уже вернулся. Он нашёл армейский сидор и сейчас пытался понять как его завязать. Так же нашёл ещё одну курицу и начатую бутылку коньяка. Показываю как завязывается сидор и начинаю перекладывать вещи из чемоданов в мешки.
– Зачем шмотки тащить? Где ты в платьях красоваться будешь?- спрашивает он.
– На продукты сменяем или ты, думаешь люди прям проникнутся к двум бродягам. Они конечно люди советские, только времена сейчас лихие.- объясняю я.
Портфель милиционера кладу в рюкзак. Кобуру цепляю на себя.
– Может я понесу?- спрашивает Вадим.
– Ты, пользоваться не умеешь, да и пока применить вряд ли сможешь. Человека в реале убить не мышкой по монитору щёлкнуть. О надо чай и сахар у проводников в купе собрать.- говорю я двигаясь к голове состава.
Сахару мы набрали с килограмм и ещё пачек 10 чаю. Спрыгиваем на насыпь. Видна вытоптанная тропинка, по которой похоже ушли выжившие. Вадим идёт к тропинке.
– Куда? Нам вон к тому лесочку. Прикинь, что там кто из пассажиров вспомнить мёртвых парня и девчонку. А тут они, целые и невредимые. Нас тот же момент в НКВД сдадут и колоть нас будут уже по полной, а мы местных реалий не знаем. Контузия или шок может и прокатит, но ты разыграть не сумеешь. Хорошо, ещё, что мы с освобождённых территорий. Некоторые странности прокатят.- говорю я.
– Я вообще то на истфаке училась и историей увлекалась. Могу тебе лекцию прочитать.- горячится он.
– Не училась, а учился. И постарайся забыть все обороты из интернета и тусовок. Скажешь вместо поищи, почитай- погугли, тебе в морду и погуглят. Лучше больше молчи и слушай, запоминай. Надо тебя ещё драться научить. Хотя позже, сначала стрелять научу.- выговариваю я идя к рощице.
Едва войдя под деревья слышим гул в небе. С запада летит девятка юнкерсов, в кино и да в музее видел, их сопровождает две пары мессеров. Вот один отделился и зайдя на поезд сбросил бомбу. Следующий за паровозом пассажирский вагон взорвался и начал гореть.
– Зачем.- удивлённо спросил Вадим.
– Вагоны почти полностью деревянные, сгорят. Останется железо, его разрежут и увезут на переплавку. Плюс избавились от трупов. А может ему просто потренироваться надо было. Кто их бешеных разберёт.- говорю я безразлично.
– Но ведь среди них нормальные люди есть. Зачем ты из огульно охаивать.- говорит он с интонацией политрука.
– Пока они топчут мою землю, для меня хороший немец- мёртвый немец. Вот когда я на их рейхстаге напишу: “Тут была Ядвига”, тогда и сортировать начну. Я этой стране присягу давал.- говорю я.