Нить судьбы-нить войны
Шрифт:
– Мест не много, только они зимой листы железа затащили на свои позиции и через амбразуры стреляют.- говорит капитан.
– Я подхожу к стерео трубе и осматриваю лес. На высоте полтора метра помост, закрытый котловым железом, обычной пулей не пробьёшь, а от танков и артиллерии вон наблюдательный пункт и провода тянутся.
Место тут такое, дорога между торфяных болот. До войны торфоразработки были. Смотрю на карту. Тут в принципе только до Вырицы прорваться, а там уже на оперативный простор выходишь.
– Когда наступление?- спрашиваю я.
– Тебе зачем?- напрягся капитан.
– Сработать надо перед началом. Смотри,
– Пока сами не знаем.- говорит капитан.
– А чем посты громить?- миномёты тут малоэффективны, орудия при приближении уничтожат.
– Противотанковые ружья есть?- спрашиваю я.
– Большие не дам, “шолоховки” берите. Их из подмосковья прислали, а пуля от ДШК котловое железо шьёт.- говорит майор.
– А ДШК одолжите?- наглею я.
– Даст один.- с нажимом сказал капитан.
Нас разместили тут же, мы переодеваемся в полевую форму, нечего в юбках по позициям шарахаться. Идем в мастерские при танкистах. Там уже стоят две винтовки и ДШК. С применением смекалки и мата переставили прицелы с английских винтовок на крупнокалиберные. Пошли пробовать. Цель кусок котлового железа, дистанция 800 метров. Пробило, но сильно “лягается”, вспоминаю как ополченцы на Донбассе ПТРС переделывали. Рисую дульный тормоз. Мастер кивает и уходи. На ДШК ставим прицел от сорокопятки. Пошли пробовать, вышло неплохо, но не снайперка, впрочем для наших целей приемлемо. Главное ребята видят куда стрелять. Пока “колхозили” ДШК принесли дульные тормоза и привели двух парней 18 и 19 лет. Мне выделили Виктора, парня восемнадцати лет, Наташе Володю девятнадцати. Правда ему лейтенант командовавший ремонтниками, что то сказал, я не слышала. Пробуем стрелять по боевому. Витька не тупит, заряжает быстро. Винтовка с новым тормозом стала комфортней. Определяем позиции, тут Рома, пулемётчик с ДШК классную идею придумал. Там большие воронки от бомб были и если в них засесть, мы с 600 метров работать сможем, а противнику будет очень неудобно по нам стрелять. Ждём отмашки от майора. Два дня тренируемся и отдыхаем. Наташа по вечерам гуляет с лейтенантом. Меня Витька, тоже выгуливает, уже до держать за руку дошёл.
– Завтра начинаем. Всё готово. Так, что не подведите.- говорит майор.
Спать мы не ложимся, днём выспались как чувствовали. Наташа сбежала к своему лейтенанту, Витька потащил меня прогулятся. Идём по тропинке, в какой то момент он притягивает меня и начинает целовать. Мозги аж сносит и начинаю отвечать. Так и стом целуясь минут пять. С трудом собираюсь и отстраняюсь.
– Вить, я ещё маленькая для серьёзных отношений, прости.- говорю я.
– Ядвига, я ж люблю тебя, а завтра бой.- говорит он прижимая меня к себе.
– У тебя, первый, что ли?
– Да.
Целую его.
– Зато у меня не первый.- говорю я и отбегаю.
Он за мной, догнал и снова целует. “Хорошо, что не в юбке”.- проскальзывает мысль. Нацеловались мы до одури и по крайней мере у меня трусики влажные, ему тоже понравилось, ногой чую. Но оторвались и вернулись в блиндаж. Выгнала мужчин и переоделась и натянула масккостюм. Парни заходят переодеться. Прибегает Наташа, вся очень возбуждённая, ныряет переодется. В ночь на пятое июня выходим, вернее выползаем.
Вышли мы в два
– Даже не вздумай, пьяный ты просто мишень. Те кто страха не ведают первыми гибнут, кто страху победить себя дал вторыми. Используй страх как оружие.- шиплю я на него.
Он закрыл фляжку и убрал.
Под утро видим смену наблюдателей и снайперов.
– Посты снайперов засёк.- доложил тихо Рома.
– Наблюдателей вижу.- доложила Наташа.
– Наблюдателей вижу. Ждём состав. Как проедут мимо работаем.- говорю я.
Вот вдали затарахтело и по узкоколейки прополз мини-бронепоезд.
– Работаем.- командую я и посылаю первую пулю в наблюдателей.
Наташа и Рома открывают огонь. В какой то момент заглянув в прицел вижу ручную лебёдку прикреплённую к дереву. Стреляю, лебёдка от попадания крупнокалиберной пули разлетается и наблюдательный пост падает с дерева. Смотрю на позиции снайперов, Рома все изрешетил. Слышим свист мин и ныряем на дно воронок. Витька сгребает меня и прижимает к себе. Между взрывов слышим как проехал бронепоезд обратно и рёв танковых дизелей. Вот вдали заработали пулемёты и танки прошли мимо нас, за ними бежала пехота. На краю воронки остановился капитан.
– Хорош обниматься, пошли немца добивать.- ухмыляется он.
Нагружею винтовку на Витьку и вылезаем из воронки. Ромка с напарником целы и тащат свой пулемёт за наступающими, Володька бинтует Наташину руку.
– Осколком задело, ничего страшного.- кричит она нам.
Мы идём догонять пехоту. Пострелять пришлось только в Никольском, там ганомаг пехоту прижал, а танкисты его достать не могли, он между домами стоял. Так там и остался. Сначала пулемётчика подстрелила, потом водителя. Пехота через речушку ворвалась в деревню танки через мосток. К ночи мы уже были в деревни Куровицы. Немцы бежали, танков у них тут было мало, в основном тройки.
Вот сижу в доме и кормлю Витьку, тот руку сломал, когда от пулемёта за дом отпрыгивал, а левой он больше теряет. Рома сидит комментирует. “Ложечку, за комбата, ложечку за комиссара”. Витька сидит красный как рак под усмешки бойцов.
– Да не дёргайся ты, я когда сломала тоже не сразу приспособилась. Потом даже с левой стрелять научилась, ты если учится будешь револьвер бери. Из пистолетов гильза может в лоб отлететь.- говорю я.
В дом входит комиссар батальона.
– Сидите. Сейчас машины за ранеными придут. С твоей подругой всё нормально.- молодцы. Думаю завтра на назначенный рубеж выйдем, хорошо начали, да и соседи не подвели.- говорит он.
К утру к нам подошли танки и мы грузимся на броню и и гоним в обход Сиверска. Выскочили мы из леса прямо на аэродром. Немцы такой наглости от нас не ожидали. С хода танки обстреляли зенитки и мы оказались на лётном поле. Провёл нас на западную окраину местный старик Тимофей Иванович. Сейчас мы с ним отстреливаем бегающих немцев, я из немецкой снайперки, мне капитан прислал, когда раненых забрали. Моя здоровая винтовка уехала вместе с Витькой. Старик подобрал винтовку мёртвого немца. Панику авиационный персонал поднял сильную. Мы даже видели как немецкая тройка свою же противотанковую пушку раздавил. Противник побежал, думаю на такое никто не рассчитывал. Сопротивления практически нет.