Нить судьбы
Шрифт:
Мужчина не ответил. Его самого мучил этот вопрос с тех пор, как он понял, что конкретно сказал Александрос, оглашая решение Конклава. Когда пришло осознание слов Председателя.
Они оставили Марку гемофага, которой требовалась кровь создателя. Если бы решение было другим, то… То получается, что у Конклава есть возможность снять с Лины Печать?
Не ухудшил ли он ситуацию еще сильнее, чем предполагал раньше?
– Тебе надо будет подъехать завтра в резиденцию, - проговорил понтифик, разворачиваясь к девушке, - Елиазар уже подготовил все документы,
Она грустно кивнула.
Спорить повторно смысла нет, Марк ни за что свое мнение не изменит. Он категорически против ее работы в Паноптикуме, поэтому завтра Лина подпишет документы на увольнение из отдела по причине исчезновения таланта. Спорили они по этому поводу долго и яростно, и в принципе, Лина понимала, что с постановкой Печати дар ее официально исчез и поводов состоять в Паноптикуме у девушки теперь нет.
Но, с другой стороны, она не собиралась сидеть сиднем дома и изображать из себя домохозяйку, ведь Марк запретил ей работать и в компании Жерара.
– Пойдем спать, родной, уже почти утро, - потянула она его в постель и вампир безоговорочно подчинился.
…
Глеб не любил отказывать себе в маленьких радостях, таких, как например элитная модель автомобиля. И сейчас, лихо ведя по МКАДу свой “майбах” и наслаждаясь скоростью, он постепенно успокаивался.
Встреча, к которой он так долго готовился, снова откладывалась по непонятным причинам, представитель той стороны прилетать в Москву отказался. Почему- не объяснил, но Глеб был уверен, что причиной этому постепенное поражение в войне с кланом. Еще не полное, но почти однозначное.
Верховный глава раздраженно просигналил впереди идущим по трассе, чтобы освободили дорогу. Машины перед ним мгновенно разошлись, уступая право первенства, и, вдавив педаль на максимум, Глава погнал автомобиль по кольцевой в сторону Москвы.
Ну ничего, еще не все потеряно.
Не важно, каким станет завтрашний день - выполнит Михаил возложенную на него задачу или нет, главное, что это даст повод Глебу надавить на понтифика. А там уж он не растеряется.
В машине резко прозвенел сигнал телефона. Мужчина взял трубку и поднес к уху.
– Да?
– Птичка уже у нас, Глеб Александрович, мы готовы выступать, - Глава почувствовал по интонации своего помощника, что тот победно улыбается.
Рано. Рано еще праздновать победу. Еще не все сделано.
Но уже почти.
– Отлично. Отправьте ее на исходную точку и передайте Михаилу. Он знает, что делать.
Кирилл послушно повторил приказ и отключился.
Любовница ученика понтифика. Что ж, это может быть неплохим поводом для шантажа, раз уж не удалось вовремя заполучить шлюху самого высшего. Как некстати был тот приказ от румын, чтобы Ветрову не трогать ни в коем случае. Почему нельзя - Глеб не уточнял, но до поры до времени он тщательно следил, чтобы девка не пострадала. Владимир бы расстроился, а этого Глебу совсем не хотелось.
Что ж, любовница ученичка тоже хороший кусочек, лакомый. Глеб видел ее на фотографиях - милая девочка, красивая,
Может, понтифику на девку и будет плевать, но на своего ученика - точно нет, а молодой вампир гарантированно захочет спасти юную подружку. Как говориться, не мытьем, так катанием, но своего добиться всегда можно.
Он отбросил телефон на соседнее сидение и направил машину с кольцевой на Кутузовский проспект.
Самое главное - получить нужный ему фолиант, а там пусть все хоть огнем сгорит.
…
Мила сначала кричала о помощи, затем грозила похитителям самыми страшными карами и умоляла о помощи, потом впала в оцепенение. Что толку кричать, если на нее внимания не обращают. Ушиб болел очень сильно, ее ударили чем-то тяжелым, и девушка, пару раз дотронувшись до больного места, нащупала что-то мокрое. Видимо, при ударе ей рассекли кожу и из раны пошла кровь.
Заметив это, ее похитители лишь усмехнулись и бросили что-то, мол так даже лучше. Мила не поняла.
Илья, тот самый несостоявшийся жених, и еще двое незнакомых мужчин в черных одеждах, сначала привезли ее в какой-то дом с массивным высоким забором, закрыли уже очнувшуюся девушку в комнате и оставили одну.
Всю ночь к ней никто не приходил, никто не интересовался ее состоянием и ее даже не кормили. Мила очень боялась заснуть, мало ли что с ней сделают во время сна, но измотанная до предела, ближе к утру она все-таки задремала.
Но через полчаса ее пинками разбудили и вытащили из дома, связали руки, снова силком погрузили в машину и куда-то повезли.
Мила в панике смотрела за окно, московские улочки сменились трассой, а мелькнувшая после небольшая деревушка - глухим лесным массивом, и затем машина снова выехала на шоссе.
Куда ее везут? Из города? Зачем?
А вдруг она ошибается и это просто какой-нибудь парк или лесополоса в самом городе?
Как, например, Лосиный Остров?
Севший рядом с ней мужчина, не обращавший на девушку до этого ни малейшего внимания, вдруг развернулся и достал из нагрудного кармана черную полоску.
Мила забилась, поняв, что ей хотят завязать глаза и еще громче завопила. Илья обернулся к девушке и лениво заметил:
– Орать прекращай, чего глотку надрывать без толку! Вот привезем тебя на место, там и будешь кричать и возмущаться!
– Куда вы меня везете?
Ей на лицо все-таки надели повязку и теперь она была в кромешной темноте, мигом потеряв ориентацию в пространстве.
– В монастырь!
– хохотнул мужчина рядом с ней, и чуть после добавил, - В мужской!
Мила подавленно замолчала, поняв, что правды ей все равно не скажут.
Илья многозначительно усмехнулся и отвернулся от девушки, ничего больше не говоря.
…
Дитрих потерял машину на МКАДе. Он строго придерживался расстояния в два-три автомобиля между ним и похитителями Милы, но вечерняя пробка на окружной заставила его надолго затормозить. Более мелкая машина, удачно лавирующая между другими автомобилями быстро скрылась с его глаз в направлении пригорода.