Нити Данталли
Шрифт:
— Как тебе кажется, Киллиан, ты справишься с этим? С тем, чтобы научиться выведывать информацию у существ, которых крайне тяжело сломать. С тем, чтобы отправлять на костер людей, которые отдали свои души этим демонам, или людей, которые сделали это против воли. С тем, чтобы помнить каждое имя. Справишься? Не думаю, что тебе приходилось задумываться об этом в Олсаде.
Харт нахмурился. Несколько секунд он молчал, затем качнул головой.
— Хотел бы я с уверенностью ответить положительно, Бенедикт, но не могу. Я не знаю.
Вопреки ожиданиям молодого человека, на лице Колера
— Хорошо, — кивнул старший жрец. — Если бы ты однозначно ответил положительно, я решил бы, что ты не готов или не понимаешь до конца сути этой работы. Но ты понимаешь. И поэтому сомневаешься.
— Жрец Леон говорил, что в нашем деле нет места сомнению.
Бенедикт хмыкнул.
— И после этого фанатиком называют меня. Дело в том, что жрец Леон никогда никого не казнил. Он и данталли-то вряд ли видел живьем когда-нибудь. В этом случае уверенность объяснима. Но когда тебе довелось хоть раз провести допрос и казнь — особенно над человеком, ты начинаешь чувствовать цену.
— Это тоже наша расплата? — невесело усмехнулся Харт.
— Именно, — кивнул Бенедикт, оценивающе окинув ученика взглядом.
Некоторое время спутники молчали, затем Харт вновь повернулся к наставнику и, нахмурившись, кивнул:
— Бенедикт, можно спросить еще кое-что?
— Разумеется.
— Это ведь вы ввели правило казнить людей за пособничество данталли. Кем был первый человек, которого вы за это сожгли? Как эта мысль пришла к вам?
Колер отвел взгляд, уставившись на костер.
— Думаю, отвечу сразу на оба вопроса: это была Адланна Колер, моя жена.
Молодой человек поджал губы, не сразу сумев что-то сказать. В ответ на это молчание на губах старшего жреца Кардении появилась тень понимающей печальной улыбки.
— Жестокая месть… — шепнул, наконец, Киллиан.
— То была не месть, — нахмурился Бенедикт, — а попытка спасти ее душу от влияния демона-кукольника. Я не утверждаю, что не был зол и не чувствовал себя обманутым, это было бы ложью. И, пожалуй, доля мести в этом присутствовала. Однако основной задачей я искренне ставил спасение души Адланны, могу поклясться в этом перед богами. А о том, что чистоту души порабощенного человека возвращает только очищающий огонь, ты знаешь и без меня из истории борьбы с некромантами.
Бенедикт не разглядел в глазах Киллиана доверия и невесело усмехнулся.
— Ты можешь не верить мне, но я видел, как это существо изменило мою жену. Это была уже не Адланна, а лишь марионетка данталли. Чтобы спасти ее душу хотя бы перед богами, я должен был разорвать эту связь.
Видя задумчивость ученика, Колер ухмыльнулся.
— Назови меня фанатиком или чудовищем, если хочешь, я не обидчивый. К тому же слышать это мне приходилось не раз.
— Вы фанатик, — криво улыбнулся Киллиан. — Но чудовище в этой истории все же другое.
— Спасибо, — вдруг искренне произнес Бенедикт.
— За что?
— Ты один из немногих, кто сказал это искренне.
«Отчет о поимке данталли.
Жюстин, Растия.
Год 1438
На двадцать восьмой день Сагесса подданная Растии, Беатрисса Хонэ (51 год от роду) явилась в отделение Красного Культа Жюстина с сообщением о демоне-кукольнике по имени Альфред Зигрин, скрывающемся под видом аптекаря в северной части города. (Записывал первый помощник старшего жреца Юлиан Линг).
Беатрисса Хонэ: «Когда я пришла в аптеку в красном платке, Альфред меня не сразу заметил. А, когда я поздоровалась, растерянно так посмотрел, как будто не понял, кто я такая. Я купила у него настойку от боли в коленях и хотела поскорее уйти, потому что опасалась, но виду не подала. Другой покупатель, что стоял рядом (имени и рода деятельности его я не знаю, видела его впервые), задел мой пузырек с настойкой своей заплечной сумкой. Альфред как-то странно дернул рукой, и тот второй покупатель ловко поймал пузырек. Он очень удивился, что сумел так… и красного на нем не было. Может ли быть такое, что наш аптекарь — данталли, жрец Линг? Я сочла своим долгом об этом сообщить».
Заявление принято на рассмотрение.
Решение старшего жреца: высылать группу захвата данталли. (Густав М. Морров, Сагесс-29, 1438).
<…>
На тридцатый день Сагесса группой жреца Конрада Нильса был произведен арест аптекаря Альфреда Зигрина (взят на месте работы). Подозреваемый при аресте оказать сопротивление был не в состоянии, т. к. был практически лишен возможности видеть жрецов, т. е. удовлетворил условиям первичной проверки. Вторичная проверка проведена на месте. Цвет крови подозреваемого — синий. А.Зигрин отправлен на допрос в резиденцию Красного Культа в Жюстине (Сагесс-30, 1438).
Дознаватели: Конрад Нильс, Марк Керран.
Продолжительность допроса: 5 суток. (Допрос А.Зигрина задокументирован в первом приложении к настоящему отчету).
Приговор старшего жреца: казнь через сожжение. Привести в исполнение на пятый день Солейля.
<…>
Отчет о казни А.Зигрина
Жюстин, Растия.
Год 1438 с.д.п.
Отчет составил второй помощник старшего жреца Демиш Маргг.
Альфред Зигрин, данталли, 38 лет от роду. Доставлен в резиденцию Красного Культа на тридцатый день Сагесса для допроса. Дознание было завершено на четвертый день Солейля, после чего старший жрец Красного Культа Растии Густав М. Морров приговорил А.Зигрина к казни через сожжение на костре за применение демонических сил против мирного населения города Жюстина, Растия.