Нитка кораллов
Шрифт:
Если бы через несколько дней под вечер кто-нибудь заглянул в первый — третий класс антипкинской начальной школы, то пришел бы в полное недоумение.
В ярко освещенном классе сидел за партой один маленький мальчик. Но на партах были разложены полено, старый, затрепанный плюшевый мишка, шапка-ушанка и колченогая игрушечная лошадка. А
Учительница Стержнева ходила по классу с раскрытым букварем в руке и четко, спокойно, полным голосом говорила:
— Вася Пальто, найди страницу четыре и девять. Все дети, найдите страницу четыре и девять. Нашли? Хорошо. Читай, Вася. — И сама читала: — «У куста зайка. А за сосной Полкан». Довольно. Садись, Вася. Шура Коноплев, читай дальше. Не торопись. Дети, слушайте внимательно, как читает Шура Коноплев!
Она остановилась возле вставшего, как только его вызвали, Шурки.
— Ну? Пол…
— Пол-кан уви-дал зай-ку, — медленно прочел Шурка.
Наконец-то! Точно гора с плеч свалилась: уже второй день он кое-как, по слогам, но правильно прочитывает слова.
— Хорошо. Шура Коноплев понял, как буквы складываются в слога, а слога в слова. Не все еще это поняли. Вот Миша Плюшевый никак не может. Миша, читай дальше! — И, запинаясь: — 3… з… заноза в кусты!
Шурка хохочет.
— Видишь, Миша, дети над тобой смеются. И правильно смеются. Разве тут написано «заноза»? Шурик Коноплев, прочти, что написано, поправь Мишу.
— За-й… зай-ка, — старательно разбирается в буквах Шурка. — Тут не заноза, а зайка! — Вид у него счастливый.
— Не кричи так громко, Коноплев! Ты мешаешь заниматься другим классам. Теперь сложим в кассе слово «чулок». Дети, все найдите в кассе буквы для слова «чулок».
А сама думала:
«Сейчас я вызову Маню Лошадку. Она у меня ошибется. Кто ее поправит? Если Шурка не поднимет руку, поправит Полено, Костя Полено у нас отличник, вывозит во всех затруднительных случаях…»
Так длилось с неделю. Однажды Степан Трофимович промолвил, как бы между прочим:
— Великая сила — коллектив. Да ведь и вся методика нашей школы основана на занятиях именно с коллективом.
— А вы это к чему? — Мария Васильевна взглянула на него подозрительно. — Ведь это всем известно!
— Известно, конечно. Чего ж тут неизвестного? — Степан Трофимович задумчиво смотрел в окно, сидя за столом в учительской. Из зальца доносился смех ребят. Они там играли — шла большая перемена.
— Коноплев читает! — неожиданно для себя самой звонко сказала Мария Васильевна.
Голос у нее задрожал от радости и торжества, которые она тщетно пыталась скрыть. Она смутилась и покраснела: «Будто в любви признаюсь, честное слово».
Степан Трофимович молча кивнул головой.
Украдкой Мария Васильевна посмотрела на старого учителя. Она была благодарна ему за то, что он словно и не заметил
Нитка кораллов
Воспитательница детского дома быстро оглядела ребят. От беспокойства и досады щеки молодой женщины покраснели.
— А где Вова Костюков? Опять не вернулся вместе со всеми?
Ребята пришли из школы и в ожидании обеда собрались в групповой.
— Он шел с нами. Отстал, наверно.
— Да, шел. Я видела!
— Он любит тащиться потихонечку, Возка.
— В раздевалке школьной одевался, когда и все.
— Да что — в раздевалке? На улице я его видела, говорю же!
— Ну хорошо, хорошо, — Инна Сергеевна подняла руку, и гомон прекратился. — Надо, ребята, возвращаться дружнее, не застревать по дороге. Мы первоклассников отводим и приводим, а вы-то уже большие. Тем более, школа близко, дорогу переходить не надо… Играйте пока. — Она достала из шкафа лото, настольный хоккей, которым немедленно завладели мальчики.
— Может быть, Вова пробежал в столярную мастерскую? Он любит там сидеть у Ивана Ефимовича. Толя, сбегай, пожалуйста, посмотри, нет ли его в столярке?
То и дело Инка Сергеевна поглядывала в окно. Со второго этажа хорошо виден двор. Асфальтовая дорожка прямиком до ворот. Только дорожка сухая, кругом грязь. Липы стоят в лужах. Мокрая, ветреная, неуютная весна.
«Да где же он? Уже не в первый раз Вовка запаздывает. И каждый раз ребята уверяют, что вышел из школы он вместе со всеми. Где он задерживается? Стоит у витрин магазинов? Может быть, заходит куда-то? Не связался бы с какой-нибудь компанией. Волнуйся тут!»
Гонцы, разосланные в столярную мастерскую, в пионерскую комнату, в раздевалку, вернулись ни с чем.
Третьеклассник Вова Костюков появился, когда группа уже собиралась идти обедать. Белобрысый, тоненький, очень серьезный, он вошел спокойно, как ни в чем не бывало. Впрочем, не совсем: зорким глазом воспитательница приметила на лице мальчика оживление, какую-то тихую тайную радость. И вот всегда так: запоздав, он приходит с этаким загадочно праздничным видом. Почему? Но воспитанник был здесь, цел и невредим, и у нее сразу отлегло от сердца.
— Вова, где ты был? — строго упросила Инна Сергеевна. — Мы уж хотели в милицию заявлять.
— Я просто так… Гулял.
— По улице?
— Да.
— Один?
— Конечно, один. Еще прохожие по улице шли.
Она вздохнула: «Да, хочется побыть одному. Всегда они вместе, всегда толпой. А Вовка известный мечтатель. Сядет в уголок и задумается…»
— Ты ни с кем не познакомился на улице? Может быть, с каким-нибудь мальчиком… не из нашей школы?