Нивей И Аурей

Тарасов Геннадий Владимирович

– Но есть ведь здесь и другие люди, нормальные. Учителя там, врачи, не знаю... Ученые. Артисты. Люди высокой культуры и широчайшего кругозора, - поддержал разговор Рыжий.

– Что-то нам такие пока не встречались. Да и в этом ли дело?

– Ну...

– Они где все, по-твоему?

– Работают, друг мой, работают.

– Почему они всегда работают?

–

Потому что вынуждены. Иначе им не прожить. Они лишены манны небесной, и проводят дни свои в заботе о хлебе насущном.

– Но почему, скажи? Почему нельзя облегчить им жизнь? Сделать так, чтобы они, хотя бы, меньше работали, запросы какие-то там духовные у них почему не развить? А то ведь одно только пьянство и бляд... И блуд. Блудство.

– Ну, подумай сам, не для того же Он изгонял их из рая, чтобы делать легкой им жизнь здесь? Кроме того, кто мешает им развивать у себя духовные потребности самостоятельно? Свобода воли, помнишь? Они ею и пользуются, по своему разумению. Юзают, так сказать.

– Так, может, Он ищет повод для того, чтобы вернуть их обратно?

– Кого?

– Людей.

– Куда?

– В рай...

– Ну, ты скажешь!

– А что?
– воодушевился Нивей.
– Вот, например, мама Жанна, она уже готова прямехонько в рай.

– Не знаю, - засомневался Аурей.
– Нет, она-то готова, спору нет. Но мне отчего-то кажется, что с мамой Жанной не все так просто.

– Да брось ты!
– махнул в сторону друга рукой Белый.
– Не занудствуй! С кем тогда просто, как не с ней? Ты лучше придумай, что с этим... пареньком... делать.

– А не отвести ли его, в порядке шефской помощи, к коменданту?
– предположил Рыжий.
– Пусть он и разбирается. Прямая его обязанность, беспризорников пристраивать.

– Ась?
– открыв глаза, явился пред ними комендант. Во плоти, так сказать, и в полной комплектации.
– Кто тут меня поминал? Кому я понадобился?

– Фу ты, Господи!
– отпрянул Аурей.
– Напугал! Что это ты такой... внезапный?

– Так поминали же...

– Это черта нельзя поминать, - вспомнил Белый.
– Разве ты черт?

– Из разночинцев мы, - смиренно напомнил о своем происхождении комендант. И тут его маленькие серые глазки подозрительно сузились на плоском рябом лице.
– Что-то в последнее время, докладывают мне, участились у нас случаи несанкционированного и преждевременного вылета душ. Вот после вашего здесь появления сразу и участились. Так вот, господа, не ваших ли рук это дело? Спрашиваю прямо, и жду такого же ответа.

– Да что ты!
– в один голос вскричали братья-ангелы.
–

Святой истинный крест - не наших. Да и руки наши в этих местах бесполезны. Мы только смотрим на то, что без нашего участия происходит.

– Вот и славно! От души отлегло!
– обрадовался комендант, и видно было, что действительно отлегло.
– А то же у нас здесь такого смертоубийства отродясь не бывало. Все чинно, благородно, в порядке очередности. И вдруг, непонятно что, форменный беспредел. Вот и думается, всякое...

– А что это малец без присмотра оказался?
– спросил про бывшего Охотника Белый. Малец затравленно озирался по сторонам и шарил слабыми ручками вокруг себя, словно искал свою винтовку, без которой чувствовал неприкаянность и незащищенность. И страдал.

– Кадров не хватает, - пожаловался комендант, - а они, как известно, решают все. Катастрофически не хватает персонала. Хранители совмещаются двух - и трехкратно, тем не менее, некоторые бедолаги, вроде этого, так и вовсе остаются без призрения. Будете наверху, передайте, что обстановка сложная, что срочно нужно подкрепление. Вот, кстати, вы не желаете подключиться? Поусердствовать, так сказать?

– Мы бы со всем благолепием, - объяснил положение дел Белый, - но у нас важное личное задание, которое мы обязаны выполнять. Увы...

– Ну да, ну да, - прогнусавил комендант, кривя губы, но тут же, спохватившись, объяснился: - В смысле, мы все понимаем, все понимаем. А наше предложение - чистая форма речи, вынужденная к тому же.

Он поймал руку Малыша и притянул его к себе.

– А этим я сам займусь, - сказал.
– Вы со мной? Может, вас надобно доставить куда? Я мигом.

– Нет, спасибо, - отклонил предложение Аурей.
– Мы уж сами тут...

– Мы еще моря не видели, - поддержал друга Нивей.
– Мы пройдемся...

– Как пожелаете, - не слишком разочаровался отказом ангелов комендант.
– Тогда, до встречи. Он прижал к себе душу Охотника, опустил глаза долу, словно сунул факел в воду, и исчез.

– Такие они, разночинцы...
– произнес, удивляясь обстоятельствам, Рыжий.

– Ась?
– вновь вспыхнул пред ними комендант, аж дымком потянуло.

– Ничего! Ничего!
– в один голос закричали ангелы, и комендант исчез вновь, на этот раз безвозвратно.

Не говоря больше ни слова, соблюдая режим молчания, друзья направились к недалекому морю, шум которого слышался им непрестанно, с первого момента прибытия в славный город Каки. Но тогда шум был тихим и невнятным, теперь же он нарастал с каждым их шагом по мере приближения к берегу.

Они не торопились, они были захвачены этим волшебным процессом приобщения к огромной стихии и медленным поглощением ей их душ.