Нийлас. Поцелуй тигра

Грез Регина

— Надо было отдать ему Бенапуру. Она мне не нужна, зачем я вцепился в нее зубами, устраивал мелкие пакости, стремился унизить… Как можно унизить тигра, выросшего на воле? Посадить в клетку, перебить лапы…

Видение окровавленного брата на камнях поразило Тамила до холодного пота.

— Горы, верните его! Я прошу вас, умоляю! Что вы хотите от меня? Я останусь здесь и построю с Динлис эту дурацкую школу. Все равно трачу деньги на ерунду. А так хоть мальчишки выучатся говорить по нашему… Сианский тоже не помешает, конечно, Динлис придумает что-то еще… Она такая

изобретательная. Угрожала, что применит связи и выгонит меня с Харакаса, если не начну есть, а сейчас я бы отведал даже черствых лепешек с топленым маслом.

Он вымыл лицо и уже хотел вернуться к поселку, как на голову и плечи опустилась крупная сеть. В первые мгновения Тамил опешил, а потом покорно подставил руки, чтобы «могучие воины» могли их связать. Только красноречивым жестом сунул пальцы в рот, показывая, что голоден, и жалобно замычал.

Маленький вожак накопал ракушек и приказал друзьям собрать в мешок пушистые кисточки злака, росшего у ручья. Довольные добычей, с победным гиканьем мальчишки повели Тамила в поселок. Игра закончилась, когда Динлис категорически запретила кормить «пленника» сырыми моллюсками и скоро выкупила его за пачку вяленых нийласских фруктов. Да еще обругала при этом:

— На кого ты похож, благородный тигр? Ходишь босиком, оброс, вывалялся в грязи, как свинья, позволяешь детям лупить себя палками… Ну-ну, ешь помедленнее, не хватало тебе опять заболеть.

— Какие новости? – сухо спросил Тамил, обжигая губы горячей кашей.

Динлис вытерла его щеку своим платком и вкрадчиво сообщила:

— Танцовщицу с ядовитым пауком поймали неподалеку от военной базы. Ты выдвинешь обвинения? Девчонку запросто могут распылить. Или хочешь сначала побеседовать?

— Зачем она пыталась меня убить?

— Ну-у… местные до сих пор считают нас оккупантами. Некоторые ведут себя фанатично. Насколько я поняла, она сирота, перебивалась, где можно, спала с военными.

Задумавшись, Тамил даже перестал жевать. «Может, горы мстят нам за эту девчонку… так я даже не успел ее тронуть. Я не собирался ее иметь, только увидеть голой, может, чтобы она сама… Противно насиловать голодную сироту, кто вообще на такое способен! Гораздо приятней ласкать женщину веселую и довольную жизнью…».

Заметив, что Динлис настороженно ждет ответ, Тамил вдруг расчувствовался:

— Скажи, чтобы ее сюда привезли. Она неплохо лопотала по сиански, пусть учит местных замарашек, потом и мужа найдет. Если не сбежит к прежним привычкам, конечно.

— Хм… значит, тебе понравился ее танец, - с ревнивыми нотками сказала Динлис.

Припомнив душную темную комнату, Тамил ощутил новый приступ тоски. Тогда Лиша и Амир были рядом, их пальцы переплелись, взгляды искали друг друга. Может, Тамил и взял себе танцовщицу, чтобы из зависти нарушить очарование вечера, уязвить томную парочку.

Впрочем, змеиная принцесса и без того хмурилась, зачем ее вообще понадобился Харакас… чего не хватило на бархатных песках Чантаса…

— Мы делаем все возможное, - тихо, но твердо сказала Динлис, угадав направление его мыслей по горьким складкам у губ. –

Три группы профессионалов изучают местность. А тебе надо поспать. Снять щетину с лица, принять лекарство и как следует расслабиться. Хочешь, я помогу? Только сначала помойся.

— Нет, я сейчас доем и вернусь в горы.

— Ты отказываешься лечь со мной?
– искренне удивилась она.

— Сейчас я ничего не хочу.

— А я бы не против… Может, получиться ненадолго отвлечься.

Она стиснула свое горло руками, запрокинула голову и вдруг напомнила Тамилу большую, печальную птицу.

— Я привыкла отвлекаться от разных проблем постельной возней. Наверно, это извращение, как считаешь? Презираешь меня?

Он хотел ответить ей что-то циничное, низко пошутить, но сердце сжалось от нежности.

— Может, ваших мужчин и зовут «ястребами», но ты для меня всегда будешь такой светлой… с длинным красивым хвостом… она живет у нас в Бенапуре высоко на деревьях ами, у нее смешной хохолок, аккуратный маленький клювик – крепкий, им она раскалывает плоды, поет очень красиво, боится чужих… Я забыл, как ее имя.

— Ты бредишь, милый, - Динлис заботливо пощупала его лоб в бисеринках пота.

— Надо спросить Амира, он должен знать. Он знает каждую птицу Нийласа… Я попрошу горы его отпустить, а меня взять взамен. Я не вернусь домой, пока не найду его, понимаешь? Мои желания всегда сбывались, теперь я четко это вижу. Меня услышат…

— Думала, вы не особенно ладите с Амиром.

— Так и есть, но пусть он живет, лечит своих зверей и радует отца дальше. А я закажу игрушек для маленьких охотников Тач-Тары, в старом дворце у меня две комнаты завалены макетами звездолетов, цветными альбомами и конструкторами, мать зачем-то хранит до сих пор каждый рисунок и даже детали от роботов. Я привезу сюда все свое барахло. И вещи сестры, если позволит… Ты знаешь, у меня ведь была сестра. 

Он бросил на циновку скомканное полотенце и пошел к двери, но Динлис догнала у выхода и обхватила сзади руками, тщетно пытаясь свести тонкие пальцы на его груди.

— Не бросай меня одну. Позови с собой. Будем просить горы вместе.

— Хей, тебе-то вообще нельзя раскисать, ты внучка Мины Фалид!

— Зря я за тебя заступилась, надо было позволить мальчишкам привязать тебя к дереву и метать копья. Хватит уже трясти имя несчастной старухи!

— С чего бы ей быть несчастной? Она богата и знаменита, сама же сказала, имеет молодого любовника. Ты часто ее навещаешь?

— В следующий раз полетишь со мной?

— Что же мы будем делать у старой злюки… Скука!

— Она еще неплохо выглядит. После беседы с ней мужчины теряют голову. Нет, я передумала вас знакомить.

— Боишься, что стану твоим новым дедушкой?

Тамил вдруг понял, что собственная боль затихает, когда он пытается подбодрить Динлис. Может, в самом деле заняться с ней любовью на цветущем лугу? В первый раз использовать свой сексуальный опыт, чтобы сделать хорошо кому-то другому. Вылечить, успокоить, вернуть надежду на благополучный исход. Как она сказала – отвлечь…