Нижнебург. Облачная Фабрика
Шрифт:
– Знаешь, когда я стану членом вашей семьи Русе придется меня принять. После нашей свадьбы я перепройду принятие. И тебе, Катрина, придется признать мое существование, – гордо взмахнув волосами, Селеста удалилась.
Катрина презрительно фыркнула:
– Для Принцессы Фламинго свадьба – очередная игрушка и показуха, мимолетная прихоть. Готова спорить, если они с Никитой и поженятся, то разведутся на следующий же день.
Сама Катрина никогда не собиралась замуж, мечтая об открытии школы, где не будут «дрессировать» девочек. Параллельно она хотела стать первой губернаторшей
– Ей же столько же лет, как и нам. У вас это законно? Так рано вступать в брак?
– В Подземельном мире совершеннолетие наступает в 16 лет сразу после 30 августа – после того, как у тебя забирают сердце и устанавливают вместо него дверь.
Майя судорожно сглотнула.
– Неужели это делают всем?
– Нет, только нам саламандерсам и керамикам. У теневиков всё по-другому. Им просто замедляют сердцебиение.
– Но зачем?
– Чтобы чувства не брали верх над разумом. Это и считается в Подземельном мире взрослением – холодная голова.
– А если я в Нижнебурге, – Майя боялась этого вопроса, – то мне…
– Тоже вынут сердце.
– Но я этого не хочу.
Майя не знала, чего ей не хочется больше: взрослеть или лишаться сердца.
– Кто ж этого хочет.
Вопрос был риторическим, однако в этот момент Катрина почему-то завистливо посмотрела на брата.
Глава 7:
Малахитовая шкатулка
Коридор Имён – так называли узкую шахту, тянущуюся вдоль всего цокольного этажа особняка Руси. Здесь пахло горечью, гнилью, грибами и черной землей. Коридор состоял из тридцати трех арочных секций, сложенных из массивных шепчущихся камней. Шепчущиеся камни сотрясались мелкой дрожью, в коридоре эхо увеличивало её в сотни тысяч раз. От этого шёпота закладывало уши.
Пока у Майи не было собственного молотка или долото, чтобы выбить своё имя на поверхности камня. Скрепя сердцем Димитрий отдал ей в пользование молоток кого-то из своих далеких предков. Рукоятка молотка была корява словно корень, но удобна для держания в руке, а головка представляла собой заострённое с одной стороны и тупое с другой каменное кофейное зерно. В мире Подземельном мире вообще очень многое держалось на кофе – напитке взрослых.
Этим молотком Майя должна была выбить своё имя на одном из шепчущихся камней. Дальнейшей инструкции ей не сказали. По-видимому, никто не верил в то, что у неё получиться понравиться Русе.
Именами были покрыты первые двадцать шесть арочных секций. Имена были даже на полу, потолке и в самых неудобных углах. Имена принятых членов подсвечивались синим цветом: Люда Л’Собольева, Шимон Л’Горностаев, Эдуард Л’Горностаева, Нада Л’Пташкина. Были здесь и имена умерших членов семьи – черные: Сик Л’Горностаев, Власта Л’Гусьева, Милош Л’Горностаев. Майя не успевала прочесть всех. Она выдохнула и ударила заостренным носком молотка по камню. На удивление шепчущийся камень оказывался мягким как масло. Он послушно проминался под каждым ударом молотка. Меньше чем за
Внезапно её охватил порыв эйфории. Сию секундное неиссякаемое желание куда-то бежать со всех ног что-то делать.
Майя точно знала куда ей идти и что делать. У нее включился внутренний компас. Она ринулась вперед, разогнав в сторону собравшихся Л’Горностаевых. Она минула картинную галерею Уральский хребет, даже не обратив внимание на масляную живопись на стенах. Затем резко внутренний компас отключился.
Она впала в ступор и непонимающе уставилась на пустую стену. Никакого намека на дверь или арку, даже окошка здесь не было. Наверное, про это и говорила Селеста. Зверь-особняк Руся водит за нос, мотает по комнатам и резко прекращает вести дальше. Внезапно Руся решила, что Майя не достойна получить от неё какой-либо дар.
Только стоило Майи об этом подумать, как стена перед её носом покрылась мелкой рябью и содрогнулась, словно водяная гладь, колышимая ветром. Из обоев начали выступать очертания двери, барельефный фигурный узор в виде лилии. Обои в этом месте начали трещать по швам и расходиться в стороны – скрытая от глаз сосновая дверь прорывалась на свободу.
Там за дверным проёмом была пустая комната с обшарпанными стенами, похожая на кладовку. На полу стоял маленький ларец, вытесанный из темно-зеленого камня. Каменные узоры превращались в диковинных птиц, перерастали в свирепых волков, венчали собой крышку в виде большеглазых филинов.
Никто не верил в то, что Майя, не имеющая ни фамилию Л’Горностаева и не соединенная узами брака ни с одним из членов семьи, получит что-то в дар от Руси.
После часа восторженных и удивленных охов, все разошлись по своим комнатам.
В своей комнате Катрина первым делом бросилась к столу, где лежало три свёртка из темной крафтовой бумаги, перемотанные грубой бечёвкой. Катрина развернула и придирчиво рассмотрела содержимое:
– Чашка без ручки, пружина и гвоздь… – как мило, спасибо.
Катрина смела все подарки в помойку. Майя узнала такие подарки, вернее узнала их абсурдность.
– Мне такие же приходили… когда я была дома… в Надземном мире…
Катрина удивилась и непонимающе посмотрела на Майю.
– Если ты пришла из верхнего мира, этого не может быть. Такие подарки дарят цветочные крёстные. У каждого жителя Подземного мира их хотя бы по одному, если ты знатного рода – то у тебя их три. Когда ты рождаешься, Часы Флоры на Облачной Фабрике подбирают тебе персональную цветочную комбинацию. Часы Флоры – одна из 9-ти тайных комнат Облачной Фабрики.
Катрина задрала рукав левой руки и Майя увидела на предплечье яркое фиолетовое пятно, по форме напоминающее чертополох, с черными прожилками, колючками и контурами.
– У меня такой нету, – Майя оглядела свои руки.
– В детстве всем посыпают руку особым порошком, который вырабатывают Часы Флоры и у тебя появляется такой знак, соответствующий твоему характеру.
– Что значат эти подарки?
– У них должен быть смысл, но… этот смысл уловим только крёстными.
– Можно же пойти и расспросить их?