Нижние Земли
Шрифт:
Несмотря на наведенный порядок, комната не выглядела убранной или хотя бы обжитой. Скорее, создавалось ощущение, что здесь иногда обитает десяток социально не обеспеченных граждан, которые наводят беспорядок, а затем уходят, не заботясь о том, чтобы прибраться.
В целом, оборотни не были чистюлями. Марк особенно, Ларс от него не отставал. Бернар был единственным, кто держал свою квартиру в полном порядке (считалось, что это все благодаря Эрике и Риккерту, а не каким-либо личным качества Бернара). В комнате Агнешки, которую она снимала, тоже было достаточно прибрано, но очень пыльно. Как будто
Марк вышел из дома, как только, по его предположениям, начали ходить первые трамваи и автобусы. Дул легкий ветер, погода была прохладная, но уже чувствовалась подступающая духота, от которой было тяжело дышать.
Вынести мусор он, естественно, забыл.
В децернате в это время должны были быть только ночные дежурные и Джейк, который все так же дневал и ночевал в здании, даже став небесплотным. Не сказать, что это сильно что-то изменило, разве что техникам больше не приходилось листать для него документы и крутить винты. Зато угроза получить от начальника не только ментальных, но и очень даже ощутимых подзатыльников подстегнула их работоспособность до невиданного уровня. Во всяком случае, именно такое впечатление у Марка создавалось всякий раз, когда он заглядывал в лабораторию: все бегали туда-сюда с чрезвычайно занятым видом, а Джейк восседал посреди этой суматохи с крайне мрачным лицом и рассказывал, насколько ему стыдно иметь в подчинении таких безмозглых идиотов и что если бы он не умер, то наверняка уволился бы.
Техники бегали, шуршали, усиленно работали и выдыхали, наверное, только в те минуты, когда Джейк уходил на перекур – теперь ему больше не требовалось тащить за собой кого-нибудь из курящих троек.
Марк вскинул руку от парковки, приветствуя Джейка, который как раз маячил в курилке.
– Отвратительно, – сообщил ему Джейк, мрачно затягиваясь.
Марк заулыбался от уха до уха.
– И тебе доброе утро, – радостно сказал он.
– Призраком я и то лучше чувствовал никотин, чем сейчас, – пожаловался Джейк.
– В этом есть и хорошая сторона, дружище, – Марк похлопал его по плечу. – По крайней мере, тебе не грозит умереть от рака.
– Умный ты какой, – ядовито сказал Джейк. – Я бы даже сказал – остро... умный.
Марк от души расхохотался и пошел внутрь.
Ему нравился утренний децернат – вроде бы тихий и безлюдный, но скрывающий где-то в коридорах ни на минуту не прекращающуюся работу. Гудели компьютеры, перемигивались лампочки в лаборатории, булькала кофемашина в столовой – все эти почти неслышимые человеком, но отлично различимые слухом оборотня звуки были какими-то донельзя уютными. И если бы Марк когда-нибудь все-таки всерьез занялся своим режимом, как собирался, наверное, с отрочества, он бы непременно приезжал в такую рань каждое утро.
Этим утром к ранним пташкам присоединилась еще и Элис – Марк встретил ее в столовой. Судя по идеально выглаженному брючному костюму, она, в отличие от Джейка, все же провела эту ночь дома. Правда, глубокие тени под глазами говорили о том, что вряд ли она спала.
– Попробуй все-таки кофе с сахаром, – посоветовал Марк, усаживаясь рядом с ней.
Элис
– Сахар испортит вкус кофе, – наконец сказала она.
Марк легонько ткнул ее пальцем в лоб.
– Зато для мозга полезно, – поучающе сказал он.
– Для мозга у меня есть шоколад, – ответила Элис и продемонстрировала ему несколько маленьких плиток в ярких упаковках.
Марк сделал жалобные глаза.
– Хочешь? – спросила Элис.
Марк закивал и, получив одну из плиток, немедленно ее распаковал и сунул в рот целиком.
– Не подавись, – сказала Элис и снова погрузилась в задумчивость.
Некоторое время они сидели рядом и молчали. Элис выкладывала оставшиеся плитки в загадочные узоры, Марк прихлебывал свой кофе и жадно косился на шоколад.
– Очень это странно, вот что я думаю, – наконец сказала Элис.
– Очень согласен, – ответил Марк. – А что странно?
– Ах да, – Элис слегка поморщилась, будто досадуя на то, что Марк не мог слышать ее мыслей. – Я про библиотеку.
Марку сразу расхотелось просить еще шоколадку, и кофе стал противно горчить.
Элис не было нужды объяснять, какую библиотеку она имеет в виду. Марк до сих пор помнил тот запах так же явственно, как если бы только-только оттуда вышел. Да и остальным оборотням библиотека запомнилась надолго, слишком хорошо их тогда помучили на распознавании запахов.
– А что именно странно? – буркнул Марк.
На его взгляд, странно было все, и то, что за эти месяцы расследование так и не сдвинулось с мертвой точки – особенно. Тео как будто был совсем не заинтересован в этом, а Руже хватало и других забот, да еще и сотрудничество с двойками добавило хлопот всем.
– То, как были убиты библиотекари, – медленно сказала Элис, – очень напоминает...
Марк понял сразу же и выпрямился на стуле. Сонливость с него как рукой сняло.
– Думаешь, еще один маньяк?
Элис покачала головой, глядя на разложенные на столе плитки.
– Это не просто маньяк, – задумчиво сказала она. – Все это очень напоминает ритуальные убийства, но я не могу найти информации ни о чем подобном. И Бени тоже. Ван Телген.
– Ну да, – сказал Марк, почесывая щетину на щеке и соображая.
– Но все равно картинка неполная. Способ убийства один, обстоятельства очень похожи, но чего-то не хватает. Как будто в картине должна быть еще одна часть.
– Картине, – повторил Марк.
Элис посмотрела на него.
– Картине, – повторил он еще раз. – Рисунке. Рисунок.
– Рисунок? – переспросила Элис.
Секунду она смотрела на Марка, а потом быстро достала телефон и начала что-то строчить.
– Нет, – разочарованно сказала она через некоторое время. – Бени говорит, что убитых на площади вампиров было не четверо.
– А сколько? – спросил Марк.
Ему вдруг остро захотелось расцеловать в обе щеки эту миловидную девушку в строгом костюме, которая в один миг поняла, что он имел в виду те самые каракули, которые чертил Густаф в библиотеке и на площади в упырином квартале. В Университете срисовывать узоры было уже некому. А потом это дело снова забрали двойки, и все стало совсем плохо и сложно.