Низкий криминал, или Банный вор
Шрифт:
Вор замолчал и, тяжело дыша, как после долгого бега, потянулся за стаканом, но обмяк, цепляясь пальцами за подлокотники.
– Врешь ты все, – Серега взял бутылку, пересек комнату, налил пива в пустой стакан и протянул его другу. – Даже твоя оправдательная теория меня не убедила… Да ты бы задохнулся среди ворованных тряпок… Я же помню тебя студентом… Ночами просиживали в лаборатории у термостатов и ждали, когда вылупятся дрозофилы… А в пещеру лазили на втором курсе… Ты тогда еще копну нечаянно спалил. Все сгорело – и рюкзаки, и штормовки, и харч, а на практике…
– Хватит! –
Вор вытащил портфель на середину комнаты, пнул.
Клапан отвалился, и на палас выскользнул дипломат и вывалилась гача джинсов.
– Хочешь, посмотрим, что в дипломате? Я еще не потрошил. Может, этот олух таскал все деньги с собой…
Серега стоял, прижимая к груди початую бутылку и, не отрываясь, смотрел, как вор возится с замками, откидывает окантованную металлом крышку.
– Плавки французские, новяк… Может, примеришь?.. Полотенце махровое… Носки штопаные… Зачитанная книга… Интересно, какая? «Монахиня» Дидро… Нет, ты погляди, что нынешние студенты читают…
– Спасибо, – Серега поставил бутылку на стол и попятился к прихожей. – Спасибо.
– Да обожди ты… Здесь еще книжка записная имеется… Сейчас обхохочемся…
Серега напялил пальто с разноцветными пуговицами, что-то хотел сказать, но лишь махнул рукой; в дверях все же остановился.
– Это я виноват, я… Упустил. Проморгал… Конечно, мы стали ходить друг к другу гораздо реже, особенно после моей женитьбы. Но как я не заметил, как не заметил?..
– Не терзайся… Дело не в тебе, а в справедливости. Вернее, в отсутствии таковой… Досталась мне после бабки вот эта однокомнатная квартира, набитая рухлядью, а золотишко бабкино к матушке моей разлюбезной уплыло. Мне бы хоть половиночку, и я бы ни за что воровать не пошел. Жил бы мышкой да строчил бы всяческую бредятину, – вор сел на низкую табуреточку, взял ботинок и стал теребить шнурок. – Ждать, когда мамаша преставится, бесполезно – такую палкой не убьешь… Если бы бабка на еде не экономила, тоже бы до ста прожила, не меньше… Опять улыбаешься, не веришь… Откуда, мол, у бабки золото… Клад она нашла, еще перед войной. Сама рассказывала. Приличный такой, маленький кладик. Она тогда работала ассистентом у фотографа, а студия ихняя была в том же самом здании, что и до революции при прежнем хозяине. Знаменитый был человек, из поляков. Весь город у него снимался… Так вот, даже мебель вся от него осталась, и в один прекрасный день…
– Ладно, пойду я, – Серега отвернулся.
– Дослушай, а там вали… Может быть, мы с тобой больше и не увидимся… Стала бабка делать генеральную уборку и стронула с места старинное зеркало в коридоре, а под ним – коробочка из-под фотопластинок, а в ней полнехонько золотых монет царской чеканки… Бабка говорила, что все во время войны ушло… На продукты меняли… Только не поверил я, что все сплавила… При нынешних ценах на золото…
– Ты
– А что в этом такого?.. Мало ли что старому человеку в голову придет?.. Она же у нас повернутая была… Только вот мебель расколачивал не я… Мать с астрономом…
– Прощай, – Серега в последний раз глянул на вора, по-прежнему теребившего шнурки. – Будет невмоготу – заглядывай…
8
На следующий день вор заскочил с барахлом домой к матери.
Семья ужинала.
Астроном чистил яйцо, одновременно просматривал газету и косил глазом на телевизор.
Шестилетний Валерик отхватывал по ягодке с увесистой виноградной грозди, высоко подкидывал их и ловил широко раскрытым ртом.
На кухне мать в стереонаушниках вынимала из духовки поджаристый пирог.
Согнала пирог с листа на стол, и он, шлепнув толстым краем, запáрил рядом с кассетным магнитофоном.
– Как успехи, фарцовщик? – астроном развернул газету. – Фельетон мощный. Одного начальника раскрутили. Теперь наверняка вылетит…
Вор стоял, прислонившись к косяку, не раздеваясь, только сняв шапку.
– Мамка тебя женить хочет, – Валерик качнулся на стуле и погнался за укатившейся виноградиной.
– Давно пора, – астроном густо посолил яйцо. – Проходи… Сейчас «Международная панорама» будет…
– Кто это к нам пришел? – мать вынесла блюдо с нарезанными кусками рыбного пирога, вернулась на кухню за наушниками и магнитофоном. – А, ты… Обещал вроде к семи…
– Я сумку под вешалкой оставлю… Через три дня заскочу…
– Хоть завтра, – мать подошла ближе. – Надеюсь, на этот раз не старье. А то в прошлом месяце намучилась. Знаешь, какие у нас девочки разборчивые… Кстати… Совсем забыла… Вот тебе адресок. Марина в курсе. Можешь даже прямо сейчас. Запомни: Марина… Не упускай своего счастья…
– Астроном машину-то продал?
– Опомнился… Мы уже третий месяц на новой ездим…
– Привет девочкам!
Вор спускался по лестнице мимо высоких мрачных дверей и как наяву видел мать у стола: приладила на крутую «химку» наушники, врубила маг и начала раскладывать пирог по тарелкам…
Как он любил в детстве рыбный пирог с острым запахом лаврового листа…
Пока съедал верхнюю тонкую корку, маслянистый рис падал крупинками на скатерть…
9
Марина не пустила его в квартиру.
Он стоял на площадке возле узкой батареи, курил и думал, что напрасно приехал сюда.
– Извини, – она сбежала по ступенькам, натягивая замшевые перчатки. – Но ты так не вовремя, так не вовремя…
– Сказала бы сразу…
– Нашел дуру. Ты бы во второй раз ни за что не заявился… Что, не так?
– А почему не вовремя? – он придержал дверь подъезда, и когда она прошла мимо, задев его плечом, заметил крошечную рубиновую сережку.
– Много будешь знать – скоро состаришься…