Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19

Михайлов Дем Алексеевич

– Не брось Баска, гоблин – прохрипела Йорка – Я сдохну, но…

– Заткнись нахрен, дура! – велел я и резко дернул головой в сторону, боднув ее в щеку – Заткнись!

Она все сползала, все скользкое, не ухватиться. Пришлось зажать отрубленную руку в зубах и покрепче схватить ее за ногу, взвалить девчонку на оба плеча и так, уже куда свободней, бежать дальше.

Три медблока. Одна дверь как раз открыта, но какой-то лысый уже занес ногу для шага внутрь. С занесенной ногой он и отлетел в сторону. Что-то вякнул, но встретился с моим бешеным взглядом, увидел болтающуюся в зубах руку

и, заскулив, куда-то пополз. Я же шатнулся назад, разжал руки, распрямил плечи и Йорка рухнула на кресло. Только сейчас я увидел у нее еще одну рану – на животе.

Когда успели, суки?! Рассматривать времени нет. Уронив отрубленную руку ей на грудь, выскочил из медблока. Убедился, что дверь открыта и кровавым безумцем рванул обратно, больше всего боясь, что там уже оприходовали слепого зомби.

Баск был жив. Стоял посреди коридора с шилом и с дубиной, склонив голову, он медленно крутился и, скаля зубы в злобной усмешке, цедил:

– Всех… всех порву, мрази! Всех, сука, на куски! В месиво!

– Заткнись уже! – проревел Рэк, будто куль сбрасывая с плеча застонавшую девку с ирокезом. В ее боку торчал нож. Почка пробита самое малое. Но рана длинная, там скорей всего и селезенка вспорота. Хотя мне плевать. Даже на то, что у нее буквально сплющена и раздроблена правая ступня. Тут раз двадцать дубиной врезали. Чтобы не бегала…

Но орк же не знал, что мне плевать и, зажимая рану в руке, прохрипел:

– Заманала своими побегушками, давалка дешевая! Я ей ногу долбашу, а она мне шепчет зазывно – дам тебе, дам тебе! Н-на! – размахнувшись, орк наградил девку пинком в живот – Сама себе дай, сука вшивая!

– Йорка? – в до предела напряженном голосе зомби пульсировала тревога.

– В медблоке она – нарочито спокойным голосом ответил я, пытаясь утереть с лица стремительно застывающую кровь – Оп-па…

Шагах в трех от эпицентра внезапно случившейся бойни скромненько так у стеночки лежала на спине красноволосая красотка. Красноты добавилось – ей так смачно перепахали горло, что образовалась нехилая такая лужа, в которой жалобно тонул непонятно откуда взявшийся розовый бантик.

– Вот дерьмо невеселое! – загрохотал Рэк – А я только на ее булки взгляд положил! Мля! Одна дает – не хочу! Другую хочу – сдохла! Мне теперь что делать?

– Валить в медблок! – рявкнул я – И живо!

– Да заживет.

– Бегом! Триста шагов отсюда. И дождись там Йорку! Баск! Влево от тебя три шага. Подбери тесак. И стой у стенки. Так… красноволоску кто резанул?

– Не мы! – несказанно успокоил меня убегающий орк – Та сучья бегунья ей шейку вскрыла!

На самом деле успокоил. Нет ничего более легкого, чем смерть союзника или нейтрала от твоей руки в горячке боя. Тут глаза за руками не поспевают.

– Мы… – булькнула истекающая кровью девка.

Пнув ее подошвой ботинка по губам, велел:

– Тихо.

Та, не обращая внимания на разом вспухшие и наверняка онемевшие губы внимания, торопливо и мелко закивала. В ее глазах – огромных, темных, ошалевших и перепуганных – плескалась безумная надежда. Она рвалась высказаться, но я нарочно медлил, цепко оглядывая место драки.

Дохляки все чужие. Все с ирокезами. У большинства они красные. А это

что? Придавленный тушей детины долговязый задохлик с окровавленной башкой застонал, вяло дернулся, приподнял голову. К нему мелкими шажками направился зомби, чутко улавливая каждый звук и заранее подняв для удара дрожащую шипастую дубину.

– Баск! Уймись!

– Они…

– Заткнись и уймись! – уже нескрываемая сталь злобно скрежетнула в моем изменившемся голосе.

Сделав еще шаг, зомби замер.

Я же, подняв голову огляделся и понимающе кивнул. Никакой полусферы. Мы в сумраке, братья и сестры!

Надо спешить.

Наклонившись, с усилием потянул, вытягивая задохлика. Высвободив наполовину, связал ему руки за спиной. Вытянув полностью, связал и ноги. Бросил рядом со всхлипывающей девчонкой. Сам уселся рядом с ними – на спину жирного бородача с ирокезом. Удивительно – задохлик единственный с обычной прической. Жидкие пряди длинных сальных волос. Видать пытался отрастить густую гриву, но получилась какая-то жалкая хрень.

Устало вытянув ноги, глянув на дохлую красноволоску, что обещала нам обед, горько вздохнул и велел пленникам:

– Говорите.

Девка меня разочаровала. У ней начал развиваться шок, и она на глазах теряла сознание. Ну и умирала заодно. Если прямо сейчас взвалить ее на спину и поторопиться доставить в медблок, то есть все шансы на спасение.

Отвернувшись от нее, все внимание обратил на задохлика. Повторять вопрос не пришлось – тот, поняв, что никто не увидит его слабости и трусости, торопливо забубнил, оторопело разглядывая плавающие в крови трупы:

– П-приказали! Вот и все! Ничего личного, чувак! Кровяш велит – ты делаешь.

– Кровяш велел?

– Он! Я вякнул – еще мол не посвящен. Да ты сам погляди – задохлик набычился, и я не сразу понял, что он показывает мне заросшую макушку – Космы мои не обрезаны, не поставлены, не покрашены. Я еще не бригадник. Слушай… ты меня убьешь? Я ведь только и успел что тебя пнуть, да ту девку вашу в бедро пнуть вскользь, когда мимо бежал. Ничего такого.

– Конечно – широко улыбнулся я – Ничего такого. Я понимаю. Поэтому даю слово – отпущу.

– Отпустишь? Не гонишь?

– Слово даю. Уйдешь на своих ногах.

– И с руками?

– Ага.

И с пальцами всеми? И с носом и ушами?

– Ага.

– А…

– Не зли меня, ушлепок.

– Понял…

– Почему Кровяш велел нас убить?

– Да я не в курсах! Только и слышал от твоего кресла, что Кровяшу немало заплатили за расписную руку деревенской сучки. Но кто – не в курсах!

– Расписная рука деревенской сучки?

– Все так!

– И больше ничего не знаешь?

– Клянусь!

– Ну хорошо – я с тяжелым вздохом чуть переместился по спине жирного трупа, взялся за липкий от крови нож.

– Ты обещал!

– Эй… не бзди, ушлепок – буркнул я, вонзая острие ножа в мертвую плоть и давя, пока оно не уперлось в кость – Сказал же – отпущу. Но сначала награжу тебя посвящением в ваши славные ряды.

– Что? Ох… что ты делаешь?

– Ну как что? Сейчас мы тебе сделаем фирменную прическу – оскалился я, довершая оборот вокруг черепа трупа и поддевая кожу с одной сторону.