Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19

Михайлов Дем Алексеевич

– Воду.

– Вот.

Приняв бутылку, я начал пить мелкими глотками и не остановился пока не выпил все до капли. Опустив пустую бутылку на столик, глянул на кровавые ошметки срезанного с меня мяса в эмалированной миске на полу, передернул плечами, чувствуя стеснение от застывшего клея и шагнул к выходу, на ходу подхватывая сумку и тесак.

– Бывай, нурса.

– Прощай – вздохнула мне вслед Зорга.

– Эй! Шармута! – от стойки заорал на нее плечистый здоровяк с отвислым надутым животом – Кому раны лечишь, сука?! А ты – сюда давай! – к моему горлу дернулась странная хрень вроде рогатки насаженной на длинное древко.

Легко

отбив эту херню в сторону, я коротко ударил кулаком, почувствовав, как под костяшками продавилось и хрустнуло горло. Второй удар не понадобился – рухнув, здоровяк забился на утоптанной земле, пытаясь сделать хотя бы один вдох. Шагнув в сторону, я ушел от умелого, но недостаточно быстрого удара мачете, что тут же перекочевало мне в руку, а еще через секунду оказалось по рукоять засажено в живот заоравшего недоумка бросившегося бежать, но наткнувшего на столб и упавшего вместе с ним. Сверху рухнуло полотно тента, мгновенно окрасившееся красным. В прореху в крыше упало пятно солнечного света, что ярко осветило моего третьего противника – заверещавшую девку с кнутом и копьем.

Копьем!

Хотя кираса на ней меня ненадолго заинтересовала, пока я не понял, что для меня она будет слишком мала.

Я повесил ее на собственном кнуте, захлестнув второй конец на затрещавшей балке. Пока она еще дрыгалась, деловито осмотрел карманы ее штанов, горестно вздохнул, глянув на неплохие, но снова маленькие сандалии. Мне досталось несколько монет и странная расчерченная на квадратики металлическая пластина. На части квадратиков были фигурные замысловатые отверстия. Почесав краем пластины покрытый мазью чешущийся лоб – забыл шляпу, а возвращаться влом – я обернулся к замершей за стойке старшей нурсе и, тяня за ногу повешенной, чтобы быстрее сдохла, спросил:

– А сами фуриры празднуют?

– Они на вечной страже. Праздников не имеют… официально…

– Сейчас они меня атаковали…

– Ты в стылой тени, Оди.

– Где? А… ты про сумрак? – понял я, убеждаясь, что первого фурира я убил «на свету», но он не пытался меня убить. Скорее он хотел сбить меня с ног и прижать к земле своей диковинной херней. Второй надсмотрщик бил уже тесаком, находясь в поле зрения полусферы, но она не успела бы вмешаться – я оказался быстрее. И тут скорей всего надсмотрщик просто лажанулся, не сдержав эмоции и подставившись под системные очи. А вот девка повела себя умнее – осталась в занавешенном коридоре и пыталась заманить к себе… но я вытянул ее за кнут и повесил, перед этим перебив локтем нос…

За спиной старшей нурсы появилось несколько потрясенных сонных девушек, прячущихся за ней как за стеной. Хмыкнув, я протянул руку, поймал пущенную как фрисби соломенную шляпу и, перехватив поудобней тесак, двинулся на шум. Что-то там орали про Замрода… Орали откуда с центра, где я уже успел заметить стальной столб с яркой красной полусферой. Значит, сразу меня со всех сторон не атакуют. Да вообще атаковать не смогут. Учитывая мое состояние и вооружение, мне выгодней находиться на свету, а не в стылой тени…

Стылой тени… выдумали же… дебилы…

Глава вторая

Радость для своих воспаленных закапанных глаз я обнаружил на потном черепе худющего ушлепка, что попытался убраться с моего пути, но запутался в собственных ногах-тростинках и рухнул, ударившись харей о песок и пустив зеленую слюну. С шорохом вбив в песок, я присел рядом и оперся на рукоять.

– Хорошие очки, упырок…

– Дарю…

–

Дарить своей жопе будешь, гоблин. Покупаю.

Порывшись в кожаной сумке, обнаружил там недоеденный кусок соленого мяса, горсть стеклянных разноцветных шариков, сложенный пожелтелый лист бумаги и несколько монет. Их я и бросил в песок.

– Продано! – с нескрываемой радостью прохрипел тощий гоблин, жадно сцапывая деньги вместе с песком.

Поднявшись, он поковылял прочь, оставив на песке единственное свое имущество, не считая трусов – солнцезащитные треснутые очки в синей пластиковой оправе. Подцепив их за дужку, я отставил руку в сторону и замерший с бутылкой гоблин, сидевший на низенькой табуреточке, и собиравшийся промыть язву на левой голени, послушно вылил часть воды на мои новые очки, смывая стылый наркоманский пот. Тот доходяга с зеленой слюной по любому был торчком и оставалось ему немного. Промыв очки, нацепил их на переносицу и мир потемнел до приемлемой яркости. Дерьмо… до тех пор, пока обожженные глаза не заживут, мне все будет казаться невероятно ярким и ослепительным. Оставив в ног поделившегося водой кожаную сумку со всем содержимым кроме свернутого листа, я двинулся дальше по стремительно пустеющему передо мной проходу, на ходу разворачивая бумагу. На бумаге оказался достаточно длинный перечень имен и цифр. Хватило минуты, чтобы понять – это список должников Нашхора. Фраза-девиз в верхней части листа гласила «Либо деньгами – либо жопой! Им решать!». Странный язык… замысловатая вязь… но я понимал смысл, хотя и с некоторой задержкой.

Скомкав бумагу, я бросил ее на решетку тлеющего у небольшого прилавка гриля. Бумага тотчас вспыхнула на раскаленном металле.

– Вот ты где! А ну к ноге, планк!

Чуть качнувшись, я позволил кнуту надсмотрщика щелкнуть по воздуху, едва не задев выпученный глаз с запозданием упавшего на жопу владельца гриля. Перехватив кнут, резко дернул на себя и жилистый длинноволосый бородатый парень с изумленным хеканьем рванулся вперед, смешно засеменив и пытаясь снова упереться в землю, одновременно сдирая с запястья петлю кнута. Дернув еще разок, я подался вперед, отбил удар ножом и вбил кулак ему в живот. Схватив скрючившегося придурка за волосы, я приподнял его чуть выше.

– Я и кнут – одно целое, да? – одобрительно кивнул я искаженному лицу, перед тем как прижать его к решетке жаровни.

– А-А-А-А-А!

Его руки уперлись в раскаленный гриль и тут же зашипели, он с диким воем попытался отодрать полыхающее лицо от решетки, но я давил сильнее, и парень замолотил ладонями по металлу, оставляя прилипшие куски дымящейся кожи. Выгадав момент, я отступил и рубанул. Тело рухнуло, плеснуло кровью на песок, пару раз дернулось и затихло. Голова осталась на решетке, окутанная пламенем и дымом.

– Не вздумай сожрать – я направил тесак на упавшего хозяина заведения.

– Смалахове – не мое, фурир – заверил он меня, робко приподнимая большие самодельные щипцы – Я уберу… и почищу решетку…

– Я гоблин. Гоблин Оди.

– Как скажешь, гоблин Оди – быстро сориентировался и слабо улыбнулся тот – Хочешь, зажарю тебе крысу? Убью и выпотрошу на твоих глазах. Бесплатно. Только не убивай…

Я двинулся дальше, не обращая внимания на замерших в палатках и под тентами здешних обитателей. На что смотреть? Смуглые, тощие, почти обнаженные, подыхающие от кожных болезней и грязи, всего боящиеся и тихонько скандирующие свой главный девиз: главное терпеть и жить тихо и спокойно, тихо и спокойно…