НЛО майора Казанцева
Шрифт:
– Чего я не знаю?
– На корабле будет враг. Скажем так, Доппельгангер.
– Кто? – не понял я.
– В западной мифологии так называют двойника человека. Который собрал в себе все самое темное. То есть, это не тот, за кого себя выдает, - проговорил Звеньевой.
– Внешне – свой в доску. Внутри – темная вражина.
– Доппельгангер, - повторил я, будто пробуя слово на вкус. – Оборотень. Понятно. Не понятно тогда, зачем пускать на борт всю эту шушеру из политиканов. Чтобы этому дюпельному гангеру легче было просочиться на борт? Вон, даже из Штатов один затесался.
– Доктор
– И гражданин враждебного блока, - добавил я.
– А лорд Ховард! Он вообще профессиональный ненавистник системы социализма!
– Он директор Института контакта, - улыбнулся Звеньевой.
– То есть контакт – это его профессия.
– Ну да, рассказывайте, - хмыкнул я. – Эти люди угроза уже по факту принадлежности к стану противника.
– Если бы все было так просто, - махнул рукой Звеньевой.
– Хуже, когда бьют оттуда, откуда не ждешь.
– И как нам вычислить врага? – я внимательно смотрел на моего куратора, которому уж по-всякому известно куда больше моего.
– Контроль. Учет. Наблюдение. Провокация, - произнес он размеренно, как на лекции.
– И как я один с этим справлюсь в открытом космосе? – возмутился я.
– Тем более, что я специалист по Предметам, а не по оборотням и нетопырям!
– Поможем, - примирительно проговорил Звеньевой. – С тобой будет группа Волхва. Он специалист именно по нетопырям…
Глава 11
Я поглядел на себя в зеркало. Ну что же, красавец, гроза дамских сердец! Рост внушительный, плечи молодецкие. Синий мундир заатмосферных сил, на плечах золотые погоны, на груди две Звезды Героя Советского Союза. Светло-серые брюки. Такому бравому вояке-полковнику и до генерала недалеко – всего одна ступень. Хотя нет, упаси Господи. Только этого не хватало. Я и так слишком часто мелькаю – герой-космопроходец, первооткрыватель «космического телетайпа», как прозвали Галактический пункт связи ушлые журналисты. Но это так, для публики. А, прежде всего, я Старьевщик.
На рукаве сияет эмблема заатмосферников. На ней три звезды и похожая на бутылку ракета, в результате чего и прозвали ее «Трехзвездным коньяком». Неказистая эмблема, но историческая. Люди с такой эмблемой на рукаве строили первые орбитальные станции.
Ладно. Пора.
Я подхватил небольшой чемоданчик, в котором только необходимые на недолгое время вещи. На борту корабля мне выдадут по списку все сертифицированное.
Закрыв дверь, направился к скоростному лифту. Нажал самую верхнюю кнопку.
На транспортной площадке наверху уже ждал вертолет Наркомата. Я поздоровался с пилотом, устроился в пустом салоне, рассчитанном на шесть пассажиров. И пилот лихо сорвал свою машину с площадки, устремившись в сторону Шереметьева.
Сколько я прошел миров, и везде есть свой аэропорт Шереметьево. Один из тех маячков, которые в каждом мире неизменные.
Вскоре мы приземлились на вертолетной площадке перед специальным терминалом для служебных и правительственных вылетов. Я прошел в стеклянное здание мимо военных в форме службы охраны.
На летном поле уже стоял наш наркоматовский тихоходный, дозвуковой, старенький, но надежный турбореактивный ТУ-11 на двадцать
У трапа самолета зевал, лениво оглядываясь, Ламберто Джентили в компании с плечистым, высоким, вихрастым парнишкой весьма юного вида. Лицо парня было открытое и немножко наивное.
Ламберто шагнул мне навстречу, обнял. А потом представил вихрастого парня:
– Иван Доронин. Наш второй пилот. Отличник боевой и политической! Молодое дарование. И с недавнего времени правоверный член ВКП(б).
– Здоров, пилот, - протянул я парню руку.
Я заметил, что протянутая мне в ответ крепкая рука слегка дрогнула. В глазах же парня светилось какое-то священное восхищение.
– Товарищ Казанцев, - с чувством произнес он. И едва слышно добавил: - Тот самый.
Ну, вот, начинается! Тот самый Казанцев, первопроходец космоса, первооткрыватель новых земель. Тот, кто дал человечеству связь с Великим Кольцом. Восторженных почитателей моих заслуг полно во всем мире. Приходят тысячи бумажных писем и сетевых сообщений с восторгами от того, что я на свет уродился. И чуть меньше – с проклятиями и анафемами. Мне совсем не улыбалось быть медийной фигурой и присутствовать своим уважаемым ликом в учебниках истории и на школьных экзаменах. Так и виделась картинка. «Пятиклассник Сидоров, ответь, кто открыл пункт связи Иных»… «Казарин… Камбузов… Капица»… «Садись, два. Придешь с родителями!»
Мы прошли в салон. Я поздоровался с уже занявшими свои места пассажирами. Многих из них я знал.
Самолет взмыл вверх. А я смотрел в круглый иллюминатор на проплывающие внизу леса, которых в рамках программы сокращения давления на биосферу становится все больше. На аэропортовские сооружения. На проплывающие внизу городки. И думал, что подо мной проплывает активно благоустраивающаяся земля.
Какое-то спокойствие и уверенность царили здесь. В отличие от вечно пребывающих на краю моих прошлых миров. Тут гигантский социальный эксперимент, провалившийся в прошлых мирах, был осуществлен весьма успешно. Здесь вообще все пошло немножко по-другому.
Почему? Можно, конечно, долго рассуждать о политике, об удачных экономических ходах. Но вот только я, как представитель «Фрактала», знал истинную причину. Развилка произошла в 1944 году. Тогда «Фрактал» при помощи советской военной разведки с колоссальными боевыми потерями на территории Германии нашел и изъял сразу три ключевых предмета разверстки. И в тот же год с Земли был снят Купол.
В результате развернулась другая сторона реальности. Сталин умер на пять лет позже, сумев осуществить задуманное – с помощью научного сообщества и практиков выработать реалистичную и действенную неомарксистскую теорию развития, которая работала и помогла избежать многих ям. Не было Ленинградского дела, так что установившаяся коллегиальная власть была эффективна. Пришли к власти технократы и идейные фанатики светлого пути. К семидесятым годам прошлого века СССР превзошёл по экономическим показателям США. К девяностым фактически стал главной экономической и технологической силой мира.