Но бывают времена...
Шрифт:
"Стой". Беглецы начали озираться по сторонам, пытаясь найти говорившего. Когтистый же просто замер, но у Талата было четкое ощущение, что он не сводит с них глаз.
" Не тронь их. Отведи к нам".
– Это сейчас ... тебе говорили?
– задал кто-то вопрос неподвижному спасителю. Тот молча развернулся и неторопливо двинулся по коридору. Пройдя немного, он остановился и, развернувшись, опять вперился взглядом в так и не сдвинувшихся с места беглецов.
– Мне кажется, нам следует идти за ним.
Талат сперва хотел что-то возразить, но передумал. Если бы это... существо хотело их убить, то уже бы это сделало, особо
"Мы друзья". Это было первое, что услышали беглецы, перед тем как выйти на неизвестных. Стоявший впереди показал руки без оружия.
– Мы не враги. Пришли, чтобы спасти вас.
– Чем ты можешь доказать?
– подозрительно спросил Коррет.
– Тем, что мой подчинённый не дал вам умереть. И тем, что мы сейчас вас не убили. И тем.
– неизвестный снял шлем.
– что мы не Искаженные.
Васильев окинул взглядом группу. Брать с собой беглецов и идти всем вместе за остальными? Исключено, и на то есть целая кипа причин. Двигаться всем вместе назад, отправлять беглецов на "Саргон" и потом отправляться на поиски оставшихся? Да их за это время всех пошинкуют на котлеты! Значит, остается только один выход, который Васильеву тоже не особо нравился.
– Угроза-4, берете этих и отправляетесь в точку эвакуации. Дзен, идешь с ними.
– лысый псионик резко вскинул голову и всмотрелся в капитана, но вслух ничего не сказал.
"Ты уверен?".
– раздался его мысленный посыл.
"Да".
– точно так-же ответил Васильев.
– "Мы тут справимся и сами, а вот они без тебя могут сесть в лужу".
"Ну, как хочешь".
– Группа, вперед.
– отрывисто скомандовала Пайнс.
– Руссо, Кабалевская - головняк, Увин, Чжан - хвост. Вы - лейтенант ткнула пальцем в беглецов.
– идете сразу за мной. Выдвигаемся!
Вопреки ожиданиям, обратный путь прошел без каких-либо задержек или нападений Искаженных. И все же что-то тревожило Дзена. Что-то едва уловимое, эфемерное, практически на грани его восприятия, но от этого не менее пугающее. А своему чутью почти столетний псионик привык доверять.
"Что-то не так?" - пришла короткая мысль-вопрос от одного из двух псиоников группы Пайнс, низкорослого паренька, которого все звали почему-то Карлсон. Сейчас все его существо буквально дышало вызовом, адреналином, готовностью вершить суд над киборгами. В каждой кочке он подозревал закопанный шагоход Искажённых, а каждая тень виделась ему скопищем маленьких дронов.
"Возможно".
– не стал успокаивать его Дзен.
– "Будьте наготове".
"Хорошо, старший псион".
Старший псион. Дзен невесело усмехнулся. К нему уже давно не обращались по имени. Или по кличке, или по званию. Так давно, что все новички, даже и не знали, как его зовут. А у него были вполне человеческие и имя, и фамилия - Мануэль Акино. И родился он вполне обычным мальчиком в вполне обычном месте - в городе Бохол на Филиппинах. И ждала бы его тоже вполне обычная судьба обычного филиппинца, если бы не одно "но". И называлось это "но" - псионика. После Трехлетней войны человечество отчаянно нуждалось в псиониках, и их искали везде, где только можно было. Одна из таких поисковых команд и нашла его и без каких-либо проволочек забрала. Родители были не слишком довольны
– Угроза-4 - Рестлеру-1. Мы на подходе, будьте наготове.
– приостановившись, произнесла Пайнс.
– Принято, готовность - три малых.
Вот, наконец, и выход. Люди и беглецы, увидев наконец голубое небо и зелень холмов после опостылевших серых коридоров базы Искаженных чуть-чуть расслабились. Этому способствовал и столь родной силуэт "Херувима", нависшего над поляной возле выхода. Вот поэтому едва заметное дрожание почвы они уловили, только когда оно усилилось до скатывания отдельных камней со склона холма вниз. А потом землю прорвал штурмовой шагоход.
– В укрытие!
– первым среагировал Руссо и выстрелил в робота с плазмера. Бесполезно, естественно, такие и выстрел в упор с рельсотрона "Гаргантюа" выдерживали.
Не обращая внимания на людей, шагоход развернул башню и ударил в "Херувим" со всего вооружения, которое у него было. Четыре крупнокалиберных масс-пулемета и два десятка ракет перегрузили щит и буквально разорвали в клочья нос корабля.
– Все назад, на базу!
– это уже Пайнс.
– Вилли, Фанат - отвлеките его!
Два гренадера молча стали поливать робота сгустками плазмы из тяжелых плазмеров.
– Дзен, связь! Увин - уводи лунатиков! Руссо, твою мать!
Названный француз на это никак не прореатриговал. Схватив гранатомет одного из гренадеров, он уже несся к громаде шагохода, что-то напевая под нос. Вот он, подбежав под ноги киберу, куда тот при всем желании не мог дотянуться, воткнул в сочленение ноги плазмер и несколько раз подряд выстрелил. Оружие с протяжным свистом зашипело и отлетело в сторону, а Шут уже начинал стрелять по покрасневшему сочленению с пистолета.
Пайнс от бешенства чуть не зарычала, но вовремя спохватилась.
– Огонь по противнику! Псионики, нулевой удар!
Шквал снарядов, плазмы и лазерных лучей, устремившихся к туше шагохода, щит конечно не пробил, но на пару мгновений смог его ослепить, а потом три фиолетовых луча ударили по одной из ног, выбивая её из сустава.
– Сбоку! Генератор щита!
Первым возле него очутился, естественно, Руссо и кинул в него пару гранат-липучек. После последовавшего взрыва он припал на одно колено, взводя "позаимствованный" гранатомет и разрядил его в беззащитную голову шагохода.
– Иииии?
– протянул он, бесполезно всматриваясь в клубы дыма. Но вот они разошлись и явили практически невредимую голову шагохода (пара царапин не в счет).
– Да ты издеваешься? Умри, тыква с ножками!
Схватив брикет взрывчатки, Руссо прицепил его к голове шагохода, уже даже не делающего попытки встать и, отойдя за один из чадящих останков то ли "Херувима", то ли кибера, активировал детонатор.
– Так то лучше.
– произнес он, глядя на башню с солидной дырой в обшивке.
– пора закончить наши дела, capish?