Но-шпа на троих

Донцова Дарья

Эпилог

На суд я пошла, о чем глубоко пожалела прямо в зале заседаний. На скамье подсудимых оказалось много человек: Ванда, Рита, Олег, Ксюша, Олеся Сокирко, Ирина Глебовна и Тина. Последняя, не без помощи Ирины Глебовны, отделалась легким испугом, ее отпустили прямо после процесса. Очевидно, старуха и в самом деле любила Тину, потому что она полностью выгородила ее, взяв всю вину на себя. Впрочем, когда после оглашения приговора к клети с ключами в руках подошли конвойные, и суду, и прокурору, и залу сразу стало ясно, в чем дело. Ирина Глебовна, вцепившись в Тину,

громко спросила:

– Ты ведь не бросишь моих, Леню и Алиску? Ты вспомнишь, что я для тебя сделала?

Но это был не самый неприятный момент. Хуже всего мне пришлось, когда Алиса, услыхав, что бабушке дали десять лет, рванулась к скамье подсудимых с воплем. Двое крупных, накачанных мужчин в форме никак не могли справиться с хрупким подростком, цеплявшимся за решетку, ограждавшую подсудимых от внешнего мира. В руках Алисы появилась просто нечеловеческая сила. Конвоиры отдирали девочку от прутьев, а та, вопя, сопротивлялась.

– Бабулечка! За что! Так Гальке и надо! Она первая хотела тебя убить! Буся! Я с тобой! Папа! Сделай что-нибудь! Папочка!!!

Леонид, великолепно понимавший, что Ирина Глебовна, скорей всего, не доживет до своего освобождения, подошел к дочери и что-то ей тихо сказал. Внезапно Алиса отпустила решетки и, повесив голову, покорно пошла за отцом.

Все члены банды и их пособники получили свой срок и были отправлены к месту отбытия заключения. Больше я никогда не встречалась с ними и искренне надеюсь, что не увижу и в дальнейшем. Наше общение с Леонидом практически сошло на нет. Я поздравила его с днем рождения, а когда позвонила на Новый год, то нарвалась на Алиску. Услыхав мой голос, девочка прошипела:

– Не смей сюда больше звонить! Все из-за тебя, дрянь!

В ухо полетели частые гудки. Я бросила трубку на диван. Бесполезно в данной ситуации взывать к разуму. В глазах Алисы я тот человек, из-за которого обожаемая бабушка сейчас сидит на зоне. Мартин выздоровел, Иришка Штамм поахала, узнав про мои приключения. А я купила терьеру в подарок огромную кость. Хватило ее, правда, всего на полчаса.

Примерно через полтора года после описываемых событий я поехала в магазин. Набила тележку до упора упаковками соков, бутылками с минералкой, пакетами с крупой и, еле-еле толкая корзину, порулила к кассе. К аппаратам змеились очереди, была пятница, вечер, время массовых закупок.

– Вы последний? – поинтересовалась я у мужика, стоявшего спиной ко мне.

– Да, – ответил он и обернулся.

Я охнула. Передо мной высился Леонид. Выглядел он прекрасно, казалось, Сорокин помолодел, лицо его покрывал загар, Леня похудел, был в модных джинсах. Встреча не обрадовала меня, впрочем, Леньку тоже, но хорошее воспитание взяло верх, и мы начали обмениваться вежливыми фразами.

– О! Привет!

– Здравствуй!

– Как дела?

– Прекрасно.

– Алиса здорова?

– Спасибо, учится в институте.

– Чудесно, а сам? – Нормально. Вот, женился!

– На Тине? – не утерпела я.

Леня кивнул:

– Естественно, мы любим друг друга. Да она сейчас подойдет, за кофе побежала.

Мне стало совсем нехорошо, встречаться с Тиной мне хотелось еще меньше, чем с Сорокиным. Но, не зная, каким образом уйти, я продолжала топтаться у тележки.

– Мама умерла, – неожиданно тихо

сказал Леня, – недолго на нарах мучилась, сердечный приступ, в минуту ушла.

– Не захоти она извести Галку, сейчас бы жила, – внезапно вырвалось у меня.

Леня покраснел:

– Галина первая задумала гадость, мы только решили ей отомстить!

– Мы? – повторила я за ним. – Ты что имеешь в виду?

Глаза Сорокина заметались по сторонам:

– Ну, в смысле мама, я машинально так сказал, «мы»! Имея в виду маму, я всегда говорю «мы»… такая привычка.

Я перестала слышать его бормотание. Вот оно что! Конечно же, Леня был в курсе аферы, задуманной матерью и Тиной, и не случайно он в роковой день убийства Гали, в выходной день, отправился на работу. Как же я не догадалась об этом раньше! Ай да Ирина Глебовна! Ни одним вздохом, ни одним взглядом не дала понять об участии сына в подготавливаемом убийстве ненавистной Гали.

– Чего стоишь словно пень? – раздался за спиной злой, грубый голос.

Я обернулась. К тележке Лени приближалась Тина.

– Давай двигайся к кассе, – раздраженно вымолвила она, – времени нет тут прохлаждаться.

Сорокин посмотрел на жену ненавидящим взглядом, и я вдруг поняла: его жизнь тяжела и практически беспросветна. Тина, великолепно знающая об участии в афере Леонида, наверное, заставила его жениться на себе. Скорей всего, Сорокин и рад бы избавиться от супруги, но она цепко держит его в лапах, может, шантажирует или просто грозится рассказать, в случае развода, всю правду милиции.

– Лампа! – удивленно воскликнула Тина. – Сколько лет! Давненько не встречались. Ты тут тоже отовариваешься? Хорошее место, все есть и недорого. Во, никогда не пробовала? Классная штука! Готовится в секунду и вкусно. Мы с Сорокиным любим. Правда, Ленечка?

Самым волшебным образом из голоса Тины исчезла злоба, и она, изображая из себя любящую жену, чирикала сейчас словно райская пташка. Я уставилась на упаковку «Золотого Петушка», которой вертела перед моим носом Тина.

– Возьми на пробу, – бился в ушах ее пронзительный дискант.

Следовало бы оторвать язык от нёба и сказать что-нибудь типа: знаю, сама давным-давно жарю грудки в кляре на ужин, но слова словно заморозились.

Я просто онемела.

– Я ничего не знал! – внезапно воскликнул Ленька. – Ей-богу! Я тут ни при чем! И вообще, она первая начала!

Я оттолкнула тележку и понеслась к выходу.

– Эй, Лампа, – заорала Тина, – а продукты?

Звук ее голоса прокатился под потолком торгового зала и словно кнут упал на мою спину. Втянув голову в плечи и пригнувшись, я вылетела на улицу, донеслась до парковки, влезла в «Жигули» и уронила голову на руль. Господи, ну и ситуация! Кто же тут не виноват? Галя? Она первая пожелала смерти Ирине Глебовне. Леонид? Он хотел избавиться от докучливой жены и не остановил мать с любовницей, когда те принялись осуществлять задуманное. Ирина Глебовна и Тина? Так они преспокойно заплатили убийцам. Сильно сомневаюсь, чтобы старуха и моя бывшая подруга были настолько глупы, что полагали, будто тут сработают некие потусторонние силы. Скорей всего, они хорошо понимали: Галю попросту убьют. Алиса? Но она ни на секунду не пожалела маму. Получается, что виноваты все: злые, жадные, трусливые…