Но Змей родится снова? [Убить Змея]
Шрифт:
Глеб резко обернулся в его сторону, и взгляды их скрестились.
— Ну и влип же ты, кондор, — тихо проговорил Глеб. — И как тебя угораздило?
Губы японца вновь улыбались.
— Я совершил сразу две ошибки, — сказал он. — Однажды попросил у сенатора финансовой помощи и, чтобы подкрепить просьбу, продемонстрировал ему свои способности, о которых не ведал никто, даже мой младший брат.
Такэру словно одеревенел. Глеб криво усмехнулся:
— И с тех пор вы с сенатором такие друзья, водой не разольешь?
— О да! — усмехнулся
После гнетущего молчания Глеб осторожно полюбопытствовал:
— Зачем вы собираете таланты? Какой вам от них прок?
Японец чуть приподнял бровь.
— Таланты — лучшие проводники и распространители нашей идеологии. Но не в этом главное, мистер Грин. Шестнадцать очень талантливых людей создают необычайно сильное пси-поле. Когда включается Большая Пирамида, эти шестнадцать избранников…
— …образуют первое “кольцо Змея”, — мрачно продолжил Глеб.
— О, мистер Грин! Вам и об этом известно… Первое кольцо располагается над вторым, которое, кстати, состоит из руководства мировых спецслужб. Всего тридцать два человека. А в третье кольцо входят главари криминальных группировок — шестьдесят четыре мерзавца. О дальнейшем удвоении распространяться не стоит, но смею вас уверить, мистер Грин, что Большая Пирамида практически несокрушима.
— Едва ли она полностью укомплектована, — предположил Глеб.
— Не важно, — возразил Сато. — Она и сейчас способна подавить любое спонтанное сопротивление. Оставьте нас в покое, мистер Грин. Такэру помочь вам не сможет, а вы на него навлечете беду.
С этими словами Сато встал со стула, и брат последовал его примеру.
Как бы между прочим Глеб осведомился:
— И кто же у вас нынче в роли Змея? Или Магистра, как вы его называете?
Японец на мгновение замер, подумал и усмехнулся:
— Если я скажу вам, мистер Грин, и вы что-нибудь предпримете, меня моментально вычислят. Можете представить, что произойдет в этом случае со мной и с моим братом. Эту битву вам не выиграть, сэр. Но если вы столь безумны, что ж… в пасть к дракону полезайте сами. Я и так сказал слишком много. Остается лишь надеяться, что мои друзья-партнеры об этом не проведают.
— Во всяком случае, не от меня, — заверил Глеб. — Спасибо, мистер Абэ.
Они поклонились друг другу.
Затем все трое молча оделись, покинули квартиру и спустились в лифте к выходу из подъезда.
— Сначала вы, мистер Грин. — Японец кивнул на дверь. — Мы чуть позднее. Маленькая предосторожность.
Глеб взялся за ручку двери.
— Почему бы вам не уехать, Сато-сан? — предложил он, помедлив. — Ведь это не ваша драка.
— Куда уехать? — На сей раз улыбка японцу не удалась — получилась болезненная гримаса. — В какую бы нору мы ни забились, нас везде разыщут.
— Вы их переоцениваете. — Глеб приоткрыл дверь подъезда. — Это лишь ожившие земные нечистоты. Не бейтесь на их стороне, Сато-сан.
Глеб
Братья Абэ услыхали тарахтение его отъезжающего “жигуленка”. Сато и Такэру также вышли из подъезда и направили свои стопы к припаркованному неподалеку “форду”, за рулем которого, точно статуя Будды, восседал полусонный русский толстяк. Узрев своих клиентов на заднем сиденье, толстяк встряхнулся, завел мотор и неторопливо поехал к посольству. Едва ли этот представитель московской обслуги знал по-английски, тем более — по-японски, однако братья Абэ повели разговор почти шепотом.
— Значит, ты оборотень, — с горечью произнес Такэру. — Ты “клык Змея”.
Сато печально усмехнулся:
— Вижу, господин в лиловых одеждах неплохо тебя просветил.
Такэру выдержал взгляд старшего брата.
— Он мой друг, Сато-сан. И я его не предам.
— Разве я требую этого, глупышка?
— Тогда почему ты оборотень? Почему ты с ними?
— Оборотень, малыш, не значит мерзавец. Это лишь определенные свойства организма. Подобные способности тоже от Бога, а уж использовать из можно по-разному. А почему я с ними?.. Вот тут действительно моя вина, за которую предстоит еще расплачиваться. Если господин в лиловых одеждах одержит вдруг победу, что ж… Надеюсь, убив меня, он не станет мстить тебе.
— Сэнсей не станет тебя убивать, — запальчиво возразил Такэру. — Он не убивает хороших людей.
— Увы, брат… Среди монстров, которые меня окружают, хорошему человеку не место.
— Переходи на нашу сторону, Сато!
— Поздно, малыш. Мистер Грин прав: я увяз по уши.
Такэру сжал руку брата.
— Сато-сан, помнишь, когда я был маленьким, ты читал мне книгу “Бусидо: путь самурая”?
Сато напрягся, бледнея, однако нашел в себе силы улыбнуться.
— Не странно ли, Такэру, что ты напомнил мне об этом сейчас?
Тем временем “форд”, ведомый толстяком, похожим на Будду, мягко затормозил у посольства Японии.
Воскресеньице получилось, мягко сказать, насыщенным. Даже навестить графиню сил не оставалось. По этому поводу Глеб ощущал уколы совести.
— Ну как она там? — выпытывал Глеб у Даши, набирая номер Ильи.
Даша с улыбкой покосилась на шкаф.
— Цветники разбивает, стрижет английский газон… Сельская идиллия.
— Не обижается, что я не зашел?
— Она вся в хлопотах. Расслабься.
— Хорошо. Может, завтра время выкрою…
— Эй, на палубе! — прорезался в трубке голос Ильи. — Ты кому звонишь: мне или покойной тете Песе?
— Тебе, тебе, — проворчал Глеб. — У тети Песи занято.
— Если мне, так и разговаривай со мной. Не отвлекайся.
Глеб вздохнул:
— Виноват. Спешу отчитаться в проделанной работе.
Выслушав его рассказ о встрече с братьями Абэ, Илья в досаде проговорил:
— Тут, понимаешь, сидишь напрягаешься… идеи рожаешь — аж мозги трещат. Потом звонишь ты и все на фиг портишь.