Ночь большой луны

Тихонова Карина

Интересно, в чем он провинился на этот раз?

– Ну и черт с тобой!
– сказал он вслух, адресуясь к непредсказуемой барышне.

Но прозвучала фраза как-то неубедительно.

Егор встал с кресла и побрел к противоположной стене. Поднял с пола треснувший аппарат, приложил трубку к уху. Слава богу, работает.

Он поставил телефон на стол и пересел на диван. Оперся локтями на коленки, обхватил ладонями пылающие щеки.

Что-то произошло. Что? Личные обстоятельства, видите ли, у нее изменились… Чушь!

Она же историк! Она же профессионал! Ни один профессионал никогда не принесет в жертву личным обстоятельствам возможность открытия! Даже призрачную возможность!

Не-е-ет, Ника Аркадьевна, что-то вы темните. Дело вовсе не в личных обстоятельствах. Что могло помешать вам поехать? Ничего! Ну разве что здоровье Игнатия.

Да. Если бы с Игнатием что-то случилось, она бы из города шагу не сделала. Они с дедом по-настоящему близкие люди. Егору даже показалось, что они единственные близкие друг другу люди. Неизвестно, какие отношения у Ники с отцом. Да и есть ли он вообще, этот отец? Никаких упоминаний о нем Егор не помнил. Может, умер, может, смылся в неизвестном направлении после смерти матери Ники… Черт его знает! Но живут они с дедом вдвоем. Это факт.

Однако Игнатий по телефону сказал, что у него все в порядке. Голос у него был нормальный, не больной… Только тон странный. Как будто он Егора в чем-то подозревает.

В чем?

Егор пожал плечами. Сложные люди эти Стеллецкие с двумя «л». Но, как бы там ни было, нужно выяснить все до конца. По крайней мере для того, чтобы не чувствовать себя дураком.

Телефон разразился истерической трелью. Очевидно, от удара в нем разладилось звуковое устройство.

Егор вскочил с дивана, не веря своему счастью.

Ника!

Он рванул к аппарату и схватил трубку.

– Да!

– Привет, сынок.

Эйфория улетела в открытое окно. Он мрачно присел на кресло.

– Привет, мам.

– Как твои дела?

– Лучше не бывает, - ответил он угрюмо. Но мать восприняла фразу буквально.

– Слава богу!

Он промолчал.

– Я за тебя волнуюсь, - пожаловалась мать.

– С чего бы это?
– проворчал он.

– Не звонишь, не пишешь…

– Прости, виноват, - вяло покаялся Егор.
– Закрутился на работе.

– И все?

Егор насторожился. Предложение прозвучало с милым лукавством. О работе мать с такими интонациями никогда не говорила.

– Ты о чем?

Мать тихо засмеялась.

– Не притворяйся! Мне недавно звонила Амина.

Егор стиснул трубку. Амина! И туда добралась!

– Зачем?
– спросил он холодно.

– Вообще-то, я сама удивилась. Она со мной раньше почти не общалась… Но потом мы разговорились, и я так поняла, что девочка наводит мосты.

Егор прикрыл ладонью воспаленные глаза.

Наводит мосты. До Вену добралась, строительница чертова. Вымостила дорогу.

– Много

говорили о тебе, - сказала мать и снова тихо засмеялась.
– Амина за полчаса рассказала мне больше, чем ты за весь год!

Егор молчал.

– Она в тебя влюблена, как кошка.

Молчание.

– Егор!
– позвала мать, удивленная его реакцией.

– Я здесь.

Мать успокоилась.

– Я хотела сказать, что одобряю твой выбор, - продолжала мать.
– Девочка молодая, красивая, с прекрасным образованием.

– Из хорошей семьи, - продолжил Егор сквозь стиснутые зубы.

– Ну… Не последний фактор, знаешь ли… Твой отец очень ценил Игоря. Я рада, что все так удачно складывается. Тем более, что Игорь может помочь тебе с получением выгодного заказа…

– Господи!
– сказал Егор.
– Она тебе и это сообщила?

– Она просто непосредственная девочка, - снисходительно заметила мать.

– Серьезно?
– удивился Егор.

– Да. Слышал бы ты, как она о тебе говорит! Спрашивала, когда я буду в городе. Вы с датой определились?

– Ты о чем? О свадьбе, что ли?
– не понял Егор.

– О чем же еще?

– Это Амина тебе сказала, что мы собираемся пожениться?

– Ну-у…

Голос матери стал встревоженным.

– Не напрямую… Но она дала мне понять…

Егор засмеялся нехорошим смехом.

– Вот гадина!
– сказал он, не понижая голоса.
– Флажки расставляет!

– Что-о-о?!

– Прости, мам, - покаялся он быстро.
– Она давно звонила?

– Вчера… А что происхо…

– Ничего, - перебил Егор.
– Все нормально. Ты мне лучше скажи, что у тебя нового?

– Ничего!
– изумленно ответила мать.

– Ты здорова?

– Конечно!

– А Иван Николаевич?

– Тоже…

– Ну, и слава богу, - подвел черту Егор.
– Вот это действительно важно. А остальное - ерунда.

Молчание длилось несколько долгих секунд.

– Егор, я ничего не понимаю, - сказал мать.

Егор усмехнулся.

– А вот я, кажется, начинаю понимать, - пробормотал он сквозь зубы.

– Что?

– Ничего. Мам, ты извини, мне нужно уходить.

– Егор! Объясни мне…

– Я тебе обязательно перезвоню, - перебил он нетерпеливо.
– Прости, мам, не могу больше разговаривать.

Он торопливо положил трубку на место, вскочил из кресла и рванул в коридор. Влез в кроссовки, крикнул Тюбику - «Я скоро»!
– и выскочил из квартиры прежде, чем тот успел среагировать.

Сейчас у него в голове билась догадка, настолько простая и очевидная, что он торопился ее проверить.

Хотя и так знал, что она правильная.

Через полчаса он уже стоял перед знакомым подъездом. Хотел набрать номер на домофоне, но дверь распахнулась сама собой, словно сработал фотоэлемент.