Ночь будет певучей и нежной
Шрифт:
– Хозяин уже укатил! – Эйд распахнул дверь настежь. – В гости! Насовсем!.. А раб здесь, госпожа, у самых ваших ног. Как верный, на все готовый пес…
Он шагнул в столовую. На нем по-прежнему ничего не было, а уже взведенное оружие недвусмысленно говорило о грядущей победе. Он опустился на четвереньки и пополз. Иви, замерев, ждала. Эйд дополз до нее, прижался ухом к лодыжке, лизнул ногу языком, не поднимая головы, гавкнул. И она не удержалась, тоже встала на четвереньки, почесала у него за ухом. А потом поцеловала прямо в пятачок на
На этот раз Эйд распял ее прямо на пушистом ковре.
– Господин мой раб, – взмолилась она. – Зачехлите оружие. А то вас на ночь не останется.
– Останется! – Он сорвал зубами полоску бикини. – На ночь нас останется, и на день хватит. На вечер нас полным-полно, и на утро не убудет. И всегда нас ждет в бою победа!
– Мой раб большой хвастун! – Она счастливо рассмеялась. – Но я заранее сдаюсь на его милость.
На сей раз его милость оказалась специфической – он попытался взять Иви по-звериному. Как кобель сучку. Или слон – слониху…
Такое Иви никогда не нравилось – что за любовь без оргазма? – и она, мягко оттолкнув Эйда, перевернулась на спину.
* * *
После ужина Эйд захотел поработать. Мне надо постоянно тренироваться, сказал он. А Иви примостилась рядом, в его кабинете, на диванчике. В отличие от Эйда, ей иногда можно было обойтись и без компа. Уже несколько лет она изучала поэзию девятнадцатого века, а со старыми авторами лучше знакомиться по их не менее старым книгам. И потому, наряду с кристаллами, она взяла на остров томик Лонгфелло, изданный еще в начале двадцать первого.
Эйд уселся за стол, взял в правую руку кабель и воткнул в штек на затылке.
Иви поморщилась – она никак не могла привыкнуть к этой процедуре. Конечно, Эйду, при его работе в Пространстве, манипулировать с клавишами не было никакой возможности – он бы угробил и судно и экипаж… Сама Иви предпочитала в общении с компами старый добрый способ, известный еще с двадцатого века.
Впрочем, Эйд и тут пошел невесте навстречу. Раньше он носил под кожей вживленного "клопа", но Иви попросила поменять подкожный приборчик на штек: ей не нравилось, лаская жениха, то и дело задевать пальцами шишку на его затылке. А чтобы нащупать штек, надо было очень постараться. Хотя сама мысль о том, что ее Эйд и комп могут составлять единое целое…
Иви вздохнула и, устроившись поудобнее, раскрыла книгу. Сначала чтение не заладилось, но вскоре ритмика и рифмы Генри Уодсворта увлекли ее в знакомый мир.
С полчаса они работали в полной тишине. А Эйд – и в полной неподвижности. И наверное, с закрытыми глазами: ведь комп передает ему информацию по кабелю прямо в мозг. Никакие мониторы не требуются.
Но потом Иви тишина надоела. Сидеть и работать, когда рядом с тобой любимый, когда сбылась наконец мечта побыть с ним наедине – ну не кощунство ли это?..
– Эйд, ты меня слышишь?
Он вздрогнул, слегка качнул головой, словно отгоняя чужую мысль.
– Слышу, моя госпожа…
– Как
– Ночь будет певучей и нежной,
А думы, темнившие день,
Бесшумно шатры свои сложат
И в поле растают, как тень .
Эйд не ответил, размышляя.
Иви вздохнула:
– Как точно сказано…
– Сказано хорошо, – согласился Эйд. И опять застыл.
Иви прочла еще одно стихотворение – на этот раз одними губами. И спросила:
– Эйд, а зачем ты заказал дом с двумя спальнями?
Он вновь закачал головой:
– Ну, дорогая… Вдруг кто-нибудь из нас заболеет… И потом, у тебя ведь бывают менструации…
Иви улыбнулась. В этом ответе был весь он, Эйд Зайцев, мудрый и предусмотрительный стратег-пилот Звездного Флота. И не менее мудрый и предусмотрительный глава их грядущей маленькой семьи. Правда, маленькой она будет не долго – не долее года. Слава Богу, Иви не солдат! И никто на свете не может запретить ей иметь детей… Четверых, а то и пятерых…
– Эйд, ты хочешь детей?
– Конечно, дорогая…
Она окрылилась:
– Представляешь, такой маленький мальчик, похожий на тебя…
– Дорогая, ты не позволишь мне немножко поработать? – В голосе Эйда прорезались незнакомые стальные нотки. – Немного, не более часа… А потом я в твоем распоряжении на всю ночь.
Иви улыбнулась. Наверное, таким голосом он разговаривает на своем корабле. "Я в вашем распоряжении, господин майор…" Или сержант?
– Да, мой господин! Слушаюсь, милорд! И наша ночь будет певучей и нежной!
Она думала, Эйд обернется, подарит ей улыбку, но он опять застыл. Как монумент на могиле Неизвестного астродесантника…
И вновь странное беспокойство сжало грудь. И вновь она загнала ощущение в глубины души.
Какая я все-таки глупая!.. Он же с боем выбил у начальства эти две недели, специально для меня. А я…
Что "она", Иви придумать не успела, потому что снаружи постучали в дверь.
Эйд вздрогнул и выругался.
– Кого это еще черт несет! – Обернулся, ошарашено посмотрел на Иви. – Мы же здесь одни!
А Иви вдруг испугалась:
– Не открывай, Эйд, не открывай!
Но он уже пришел в себя.
– Не глупи! Что значит – не открывай? Земля – не Латона! И потом… А вдруг кому-то нужна помощь!
Он выдернул из затылка кабель, встал и направился в прихожую. Иви просто не могла остаться одна – побежала следом.
В прихожей Эйд скомандовал:
– Свет!
Крылечко осветилось.
Перед дверью, щурясь, стояла женщина.
Они сидели за столом и пили чай.