Ночь чудес
Шрифт:
Мишель снова с тоской посмотрел вниз.
— Поль, — он виновато улыбнулся, — ты меня не бросай, а?
— Ладно. — Валет затоптал сигарету. — Давай мы где-нибудь пониже перелезем, а потом, как люди, на лифте на шестой этаж.
Мишель обрадованно пошагал вниз. Его пугала предстоящая встреча с гостями, но ведь это же лучше, чем одному блуждать по кухням с сомнительной сумкой.
Лоджии начинались с третьего этажа. Это было уже не так высоко, но все равно страшно. «Поль» довольно ловко
— Давай сумку и лезь ко мне.
Мишель автоматически послушался.
Валет подхватил сумку и сразу ощутил в теле невероятную легкость. Не раздумывая, он ринулся вдоль лоджии к следующей, решившись наконец покинуть своего возницу. Но вдруг дверь на лоджию распахнулась, и из темноты номера выплыл персонаж таких габаритов, что по сравнению с ним Мишель казался фигуристом-юниором.
— Наконец-то! — сказал гигант, могучей ручищей облапил Валета, тушей припал ему на грудь и со слезой в голосе пожаловался: — А мне никто не верит, что вы есть. А вы же есть конкретно ДУХИ?
— Конкретно, — натужно согласился Валет, а Мишель застыл с поднятой над парапетом ногой.
— Гляжу — опять лезут. Я говорю: а слабо, духи, материзнуться? И тут ты — фьють! — над балконом. Как же я тебе рад! Дух! — Он старательно помусолил губами лоб Валета.
Мишель по-прежнему стоял на одной ноге.
— Твой браток досрочно, что ль, материзнулся? Он теперь через стену никак?
— Никак, — снова согласился Валет.
— Ты обратно не сгинь, дух. — Гигант выпустил Валета из объятий. — Я сейчас твоего братка добуду, и вы мне, духи, попоете! — И, как котенка, за шкирку переволок через парапет зажмурившегося Мишеля.
— Заходите, духи! — Гигант-духовидец радушно подтолкнул их к двери. — Да брось ты свою сумку! Чего там у тебя?
— Ковер-самолет, — нашелся Валет.
— Покажь, дух! Летает? — Гигант потянулся к сумке.
Мишель совершенно побелел и простонал:
— Не открывай, взорвется!
— Почему?
— Видишь ли, — начал Валет, — он сломался, чинить нужно. Он в то измерение просится, поэтому здесь враз шарахнет. Мы к себе вернемся, починим, тогда летать можно будет.
— А сейчас никак?
— Нет. — Валет пожал плечами. — Ты-то как? Выпить дашь?
— Ну вы, духи, даете! — восторженно пробасил гигант, осклабился и щедро налил джина в три хрустальных бокала.
Валет взял один.
— Я за рулем, — пробурчал Мишель и, глядя на «Поля», шепнул: — Псих…
— Чего? Я псих? — Гигант начал наливаться кровью.
— Он хотел сказать, — заторопился Валет, — что он психологически за рулем! Он, а не я, ковер-самолет водит!
— А чего, на ковре совсем пить нельзя? — поразился гигант.
— У нас с этим строго, ты ему минералки
— За тебя, дух!
Мишель с ужасом наблюдал. Содержимое стакана мгновенно опрокинулось в недра организма гиганта, а «Поль» аккуратно вылил джин себе за плечо.
Валету пить больше не хотелось: предстояла сложная и рискованная партия.
— Теперь, духи, пойте! Я музыку сильно обожаю. — Гигант плюхнулся на диван.
Валет закашлялся, а Мишель неожиданно завел сиплым тенорком:
— Мани-мани-мани…
— Он у тебя точно психический. Это я и сам спою. Мне такую надо, чтобы до печенок! Чтобы волкам страшно!
— Это белый рояль нужен, — развел руками Валет и подмигнул Мишелю. — У тебя есть белый рояль?
— А другой колер пойдет? — Меломан встал с облегченно вздохнувшего всеми поролонами дивана и повел своих гостей в соседнюю комнату. — Черный сгодится?
В соседней комнате, утопая в ковре, отливал боками великолепный черный рояль, весь уставленный наполненными шампанским бокалами.
— Это я вам, духам, налил, пусть пьют. Коллекционное, лучше не бывает. Новый год же!
— Ну! — Валет восторженно всплеснул руками, не дожидаясь приглашения, залпом опустошил ближайший бокал, поднял крышку и пробежал пальцами по клавишам. К его удивлению, инструмент был настроен достаточно прилично. — Сгодится, — снисходительно сказал он меломану-духовидцу и взял первые аккорды Патетической сонаты.
Бокалы на крышке рояля торжественно зазвякали.
Гигант, по-собачьи склонив голову набок, насупленно слушал и вдруг спросил, показывая на Мишеля пальцем:
— А чего он не поет?
— Он слов не знает. — Валет продолжал играть.
— А ты знаешь?
— Да тоже подзабыл.
— А ты выпей еще, вспомнишь, — сочувственно предложил гигант. — Ты, с ковром, тоже пей, не жмись. Коллекционное!
Мишель судорожно дернул шеей и жалобно посмотрел на Валета. Валет кивнул. Мишель жадно выпил, поставил бокал на место и снова посмотрел на Валета. Тот снова кивнул. Мишель опустошил второй бокал.
— Ну, дух, вспомнил слова?
Валет запел заветную Пиковой Дамы, подражая ее замогильным интонациям и усиленно нажимая на педали:
— Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой….
Мишель пил один бокал за другим, Валет вдохновенно завывал, музыка грохотала, пустеющие бокалы звенели, а потрясенный гигант опустился на ковер и сладострастно рыдал.
— Ездок подъезжает, ездок доскакал… В руках его мертвый младенец лежал…
Все звуки стихли. Гигант тоже всхлипнул в последний раз и с полными слез глазами обратился к Валету: