Ночь чужих туманов
Шрифт:
Гудман ответил генералу не сразу. По всему было видно, что у него, в отличие от других трех помощников, есть такая привилегия – не сразу отвечать на генеральские вопросы. Выдержав паузу, он сказал:
– В той части Советского Союза, которая обозначена на нашей карте, много секретных объектов. Мы до сих пор даже не знаем, сколько именно, – несмотря на то, что наша разведка всеми возможными способами пытается это установить. Трудность здесь в том, что все они – так называемые закрытые города. Они не обозначены на советских картах, о них практически нет упоминаний в прессе. Это первая
Гудман помолчал, посмотрел на генерала спокойным, отстраненным взглядом и продолжил:
– Есть и третья трудность. Вся эта территория, несмотря на ее обширность, прекрасно охраняется. Уж что-что, а охранять свои секреты Советы умеют.
Гудман вновь умолк и молчал довольно-таки долго. Генерал его не торопил. Он знал Гудмана давно и, соответственно, прекрасно знал его манеру изъясняться.
– Однако, несмотря на все трудности, нами проделана определенная работа, – вновь заговорил Гудман. – На некоторые объекты нам удалось внедрить своих агентов. Разумеется, далеко не на все, а, повторюсь, лишь на некоторые. Часть агентов была разоблачена, но несколько из них все же действуют. В частности, один из таких агентов успешно действует на советском секретном объекте, именуемом Свердловск-45.
Гудман поднялся с кресла и неторопливо подошел к карте. Какое-то время он разглядывал карту, а затем сказал:
– Вот город, название которого Нижняя Тура. Это обычный советский город, не слишком большой. Что значит «обычный»? Это значит, что он не засекреченный. Там есть железная дорога и вокзал, следовательно, в него можно спокойно прибыть и так же спокойно из него убыть. Есть и кое-какие достопримечательности. В первую очередь это природа. Говорят, там очень красиво. Одна гора Шайтан на его окраине чего стоит! Умопомрачительные виды!
– Что означает слово «шайтан»? – перебил Гудмана генерал.
– В переводе с языка аборигенов – дьявол, – усмехнулся Гудман.
– Хорошее название, – кивнул генерал. – Некоторым образом лирическое и поэтическое. Продолжайте, Гудман. Мы вас внимательно слушаем.
– Итак, Нижняя Тура, – продолжил Гудман. – Вплотную к этому городку примыкает Свердловск-45, о котором я уже упоминал. Это закрытый объект. Закрытый во всех отношениях. По сути, это небольшой поселок, на котором расположено несколько цехов, в них как раз и производятся отдельные компоненты ядерного оружия.
– Какие именно компоненты там производятся? – спросил генерал. – В каком количестве?
– Этого мы не знаем, – развел руками Гудман. – В разное время мы пытались это выяснить, но… Все наши люди, которые пробовали добыть хоть какую-то информацию из Свердловска-45, оказывались разоблаченными. В настоящее время на объекте наших агентов нет. Есть в Нижней Туре. Да и то законсервированный агент. Это, так сказать, агент одноразового использования. Он ждет своего часа.
– Ждет своего часа… – с неудовольствием произнес генерал. – Допустим… Однако у меня вопрос: что означает выражение
– Закрытый объект в понимании Советов – это такой объект, на который никто посторонний не может проникнуть. Там очень сложная система охраны. Никто из посторонних не может даже приблизиться к объекту, не говоря уже о том, чтобы на него попасть.
– Ясно, – сказал генерал Мейсон. – Вот вы сказали, что попасть на объект затруднительно. Но ведь кто-то же туда попадает! Кто-то же производит компоненты ядерного оружия! Не сами же они производятся!
– Попадают туда многократно проверенные советскими спецслужбами люди, – сказал Гудман. – Поверьте на слово, это очень эффективная и убедительная проверка. Так сказать, по множеству параметров и показателей. Наши агенты такую проверку пройти не смогут.
– Допустим. – Генерал вынул изо рта окурок и швырнул в мусорную корзину. – Допустим, что КГБ и впрямь достигло совершенства в этом деле. И что с того? Разве нельзя их перехитрить?
– Мы пытались, – сказал Гудман. – Пытались неоднократно и всеми мыслимыми способами. Сочиняли для наших агентов умопомрачительные легенды, пытались завербовать кого-то из проверенных лиц, которые имеют доступ на объект. И всегда все это заканчивалось для нас самым печальным образом. Все наши несостоявшиеся агенты в конце концов оказывались разоблаченными.
Гудман помолчал, долго всматривался в карту, будто выискивая на ней что-то такое, чего он не знал, затем продолжил:
– Вот потому мы и оставили попытки внедрить на закрытые объекты своих агентов. Хлопот много, а результата никакого.
– То есть, насколько я понял, вы сейчас расписываетесь в своем бессилии? – В голосе генерала прозвучало нескрываемое ехидство.
– Я этого не сказал, – хладнокровно возразил Гудман. – Более того, я уверен в конечном успехе нашей работы.
– Это уже интересно, – все так же ехидно произнес генерал. – Многообещающе. Ну а если подробнее?
– Если мы не можем выведать у Советов их секреты и употребить их для нашей пользы, то вполне логично будет прибегнуть ко второму варианту, – все так же хладнокровно произнес Гудман. – Сделать, так сказать, ход конем.
– Ход конем? – оживился генерал Мейсон. – Интересно… Ну а если точнее?
– Если мы не можем воспользоваться советскими наработками, то нужно их уничтожить, – сказал Гудман.
– Вот как? – Генерал потер лоб. – Вы сказали – уничтожить?
– Именно это я и сказал, – кивнул Гудман.
– И каким же образом? – спросил генерал.
Присутствовавшие при разговоре три помощника разом шевельнулись – видимо, их так же интересовал этот же самый вопрос.
– Мною и моими подчиненными разработана специальная операция, – сказал Гудман. – Ее цель – взорвать один из засекреченных советских объектов.
– Вот как – взорвать? – хмыкнул генерал. – И вы знаете, как это можно сделать?
– Повторяю. Нами разработана специальная операция, – ответил на это Гудман.
– Ну-ка, ну-ка! – с преувеличенной заинтересованностью произнес генерал. Было заметно, что он не слишком поверил в слова, сказанные Гудманом. – Прошу вас, изложите! Со всеми подробностями!