Ночь Дракона
Шрифт:
Четверка безмолвно стояла рядом с телом, отдавая почести дренейке за ее жертву.
„Мы похороним ее здесь?“ спросил Ронин, наконец, нарушая тишину.
Кейлек подошел к телу. Дрожащим голосом он сказал, „Нет. Я отнесу ее туда. Она заслуживает этого“.
Крас точно знал, куда он собирался отправиться. „Разве это мудро? Малигос разрешит тебе?“
„С согласия моего господина или нет, я отнесу ее в Запределье. Это - то, чего она хотела“. С Ириди на руках синий преобразовался. Расправляя крылья, он склонил голову перед Ронином и Верисой. „Я горжусь
Крас поклонился синему дракону в ответ. „Она всегда будет гордиться тобой, Калесгос.“
„Все же я предпочитаю имя Кейлек. Она предпочитала имя Кейлек“.
„Тогда, в добрый путь, Кейлек… и спасибо за то, что ты сделал…“
Синий дракон поднялся в темное небо. Кейлек покружился над ними мгновение, затем полетел в направлении, которое, как знал Крас, в конечном счете, приведет его к порталу в Запределье.
В этот момент, к ним подошла Гренда и несколько ее воинов. Она поприветствовала трио взмахом своего топора. „Я позаботилась обо всех“. Ронину женщина дворф нерешительно добавила, „Что касается рапторов… О них я ничего не знаю“.
Ронин хихикнул. „С ними я разберусь. С воцарившимся спокойствием вокруг Грим Батола, они будут счастливы остаться у Хребта Рапторов и не станут нападать на Гавань Менетил. Не приближайтесь друг к другу, и всем будет спокойней“.
Гренда фыркнула. „Не знаю, насколько хорошо это получится…, а эта проклятая гора успокоилась окончательно? Больше в ней ничего не скрывается?“
„Это еще неизвестно“, прервал ее Крас. „Но сейчас, по крайней мере, деяниям Смертокрыла конец. Когда Синтария погибла, заклинания, защищавшие пещеру с яйцами, исчезли. Отступающий поток разрушил их“.
„Тогда наша миссия выполнена“, решила Гренда. Немного колеблясь, она добавила, „Утром мы возвращаемся к нашему народу, чтобы доложить королю и почтить умерших… особенно Рома“.
Крас нахмурился. „Скажи своему королю, что красная стая будет также чтить ваших павших воинов, включая моего старого товарища“.
Она засияла. „Это значит очень много для его памяти….“
Дракон-маг повернулся к Ронину и Верисе. „Вы хотите быть со своими детьми как можно скорее, не так ли?“
Волшебник и высшая эльфийка кивнули. „Мы отдохнем до утра“, ответил Ронин, „тогда я смогу телепортировать нас… и провести с ними немного времени прежде, чем я должен буду вернуться в Даларан“.
Рыжеволосый колдун ничего больше не сказал, и выражение его лица явно указывало на то, что Крас не услышит от него ничего относительно происходящего в сокрытом городе.
„Это ваша жизнь и ваш выбор“, сказал он им, особенно отмечая Ронина. „Я просто очень благодарен вам за помощь и… и за вашу верную дружбу“.
„Можешь всегда рассчитывать на нее“, сказала Вериса.
Крас собрался с силами для еще одного заклинания. „И как другу, позвольте мне сделать для вас хотя бы самую малость…“
Волшебник и
„Они дома со своими детьми“, ответил дракон маг, глядя на ошеломленное выражение лица Гренды. „Я в состоянии послать некоторых ваших людей таким же способом, если дадите время, чтобы восстановиться-“
Но дворфы замотали головами. С взволнованной улыбкой их лидер ответила, „Если не возражаешь, о великий, то мы - народ земли, предпочитаем ощущать почву под ногами!“
Это заставило его улыбнуться. „Конечно. Земля для вас, как небо для меня. Я все понимаю“. Он отошел от Гренды. „Тогда, я покидаю вас. Пусть ваши топоры будут остры, а ваши туннели крепки…“
Бронзобородые опустились на одно колено перед Красом, снова превращающимся в свою истинную форму. В образе Кориалстраза, он склонил свою голову в знак благодарности за проделанную дворфами работу, затем взлетел в небо.
Поднявшись достаточно высоко, Кориалстраз направился не прочь от Грим Батола, а к нему. Он пролетел над проклятой горой, удивляясь тому, что, несмотря на извержение Синтарии, стены Грим Батола выглядели более или менее целыми, как раньше.
Оно упорствует, это место. Оно всегда упорствовало.
Он сконцентрировался как можно лучше, стремясь убедиться в том, что то, что он сказал остальным, было верно. Кориалстраз внимательно осмотрел доступные взору глубины Грим Батола, ощущая только пустоту и то же самое остаточное зло, которое пропитывало гору в течение многих столетий.
И в той части, где была расположена пещера для яиц, красный дракон ощущал сильнейшие разрушения. Как он и сказал, без Синтарии, кладка больше не была защищена. Возможно, яйцо или два пережили уничтожение, но даже слоя мятиса, который он видел на них, будет не достаточно. Даргонакс был последними из сумеречных драконов.
Кориалстраз повернул в направлении дома. Он тоже скучал по своей семье. Пришло время вернуться туда на некоторое время, прежде чем снова возобновить вечный бессменный надзор за Азеротом…
Позади него постепенно удалялся Грим Батол столь же тихий и безмолвный… как сама смерть.
Все же намного, намного глубже, в ужасной горе, глубже, чем даже Синтария когда-либо заходила, было не совсем тихо. В темной пещере задвигалась огромная фигура. Все незваные гости ушли. Теперь было безопасно начать.
Вокруг него были собраны яйца, которые, как думала Синтария, были запечатаны в ее специальной пещере, которые, как думал проклятый красный дракон, были уничтожены. Здесь было много места, чтобы хранить их, много места, чтобы держать их жизнеспособными, пока все приготовления не будут завершены.
Ты была полезной марионеткой какое-то время, думал он о Синтарии. Тебя было так легко заманить сюда, из всех мест именно сюда, и навязать тебе выполнение мечты, которая была, как ты думала, твоей собственной! Зависть и ненависть сделали тебя моим самым сильным орудием, да… и из-за твоих ошибок, теперь я лучше понимаю, что именно нужно сделать….