Ночь любви в противогазе
Шрифт:
Та не стала сопротивляться. Покорно пристроила мусор у стены и посеменила в дальнюю часть квартиры.
— Тебя как звать-то? — спросила у нее Алина по дороге. — Правда что ли Светчонок?
— Это меня так Толя звал, — пролепетало это неземное существо на тонких ножках. — А так я — Света, Светлана.
Комната у Светы оказалась большая, просторная, с двумя красивыми арочными окнами. И мебель тут стояла хоть и не новая, но из натурального дерева и с резьбой.
— Папа у меня был мебельщик, — пояснила Света. — Всю эту мебель сам своими руками сделал.
— Сам?
— Да.
Подруги с уважением осмотрели и обеденный гарнитур, состоящий из обеденного круглого стола, шести стульев и небольшого сервировочного столика к нему, и спальный гарнитур, где прежде спали родители Светы, а теперь расположилась она одна. Кровать была большая. И конечно, одной девушке в ней было очень одиноко.
— Значит, Толик появился по твоему объявлению, снял комнату, а потом у вас с Толиком случилась любовь, да?
— Я его любила. И он меня… Он меня тоже.
— И все было хорошо, пока не позвонила его жена и не позвала Толю обратно?
— Да! — закивала девушка. — Какая гадюка! Узнала, что Толя меня теперь любит и… убила!
— Ты думаешь, это Вика его застрелила?
— А кто же еще? — широко раскрыла глаза Света. — Конечно, она! Из ревности! Хотела, чтобы он только ей одной принадлежал!
— Погоди, погоди! Но ведь Вика своего Толю сама выгнала. Он тебе про это рассказывал?
Света снова покраснела и начала лепетать. Да, оказывается, Толик говорил ей, что поссорился с женой и потому был вынужден уйти из дома. Но причину ссоры от своей юной любовницы утаил. Просто сказал, что у него с женой случилось разногласие на почве профессиональных интересов. Причем настолько глубокое, что теперь между ними все кончено, и он никогда не вернется к этой женщине, которая не понимает и отвергает его.
— Мы хотели подать с Толей заявление, — плакала Света. — Пожениться с ним хотели!
— Но он же был женат!
— Формально. Толя сказал, что с женой его не связывает ничего кроме общей жилплощади. Но раз я готова эту жилплощадь ему предоставить, то их вообще ничего больше не связывает.
— Вот как?
— Да плевать на квартиру! Пусть бы Вика жила в ней одна. Хотя это и несправедливо, ведь покупали они ее вскладчину. Но пусть! Для меня главное, чтобы Толя был со мной!
С этой юной влюбленной дурочкой все было ясно. Толик со своим лучезарным взглядом, мускулистыми ногами профессионального футболиста и могучим накачанным в спортзале торсом совершенно задурил девчонке голову. Наплел ей сказок про то, что с женой у него полный разлад отношений. А сам помчался к Вике по первому ее требованию.
Но что Вика сказала своему мужу? Почему она сначала прогнала его, а потом снова позвала к себе? Что изменилось?
— Вика позвонила и сказала, что у нее есть к Толе серьезный разговор. Сказала, что это касается его карьеры. И еще сказала, что если Толя хочет выйти чистеньким из этой грязной истории, то она готова ему помочь.
— Значит, она сама звонила?
— Ну да. Сначала эсэмэску прислала, а потом еще и позвонила и сказала, что хочет Толику помочь.
— Помочь?
— Не знаю. Но она сказала, что пятно на его репутации бросит тень и на нее тоже. И она хочет ему помочь, чтобы никто не имел права упрекнуть, что у нее такой муж.
— Какой это такой?
— Этого она не сказала.
— Погоди, погоди! — спохватилась Мариша. — А откуда ты все это так хорошо знаешь?
Света молчала. И Мариша добавила:
— Признайся, ты подслушивала их разговор?
Света тяжело вздохнула и отдернула занавеску на окне. За занавеской стоял неприметный маленький телефонный аппаратик нежно-золотистого цвета. Среди ярких цветочных кашпо в форме белочек и зайчиков его практически не было видно. Да еще свисающие побеги какого-то зеленого растения прикрывали его целиком.
— Вот тут стоит еще один телефон, — сказала Света, хотя это и так было понятно. — Толя разговаривал по тому аппарату, который стоял в его комнате. А я стала слушать.
— Вика звонила тебе по домашнему номеру?
— Да.
— Толя дал своей жене твой номер?
— Ну… да.
Это было чертовски странно. Обычно мужчины стараются до последнего сделать вид, что у них с женой все в полном порядке. Что любят они ее одну. И что никаких других женщин для них не существует. Но видимо, Толя был сделан из другого теста. Или их отношения с Викой в самом деле зашли в полный тупик? Но тогда, что собиралась Вика обсуждать со своим мужем? И в чем она хотела ему помочь? Помочь фактически чужому ей человеку, который даже не скрывал от нее, что живет с другой женщиной?
— Света, вспомни, что еще они говорили! — взмолилась Мариша. — Поверь, это очень важно!
— Да все больше Вика говорила. А Толя слушал и твердил, что он все осознал. И что он и рад был бросить, но не знает, как соскочить.
— Соскочить? Куда? Откуда?
— Не знаю. Они очень уж намеками между собой говорили. Словно боялись, что их подслушают.
— Но что-нибудь ты из их разговора поняла? Ты ведь умненькая девочка! — польстила Свете Мариша. — Ты должна была кое-что сообразить!
— Я поняла, что Вика была очень недовольна проступком Толи. И что для нее он как человек умер. И что она не собиралась его прощать. И звала к себе исключительно для того, чтобы обсудить, как им сделать так, чтобы для всех Толя остался чистеньким.
— Чистеньким, — пробормотала Алина. — А он, значит, был грязненьким? А потом его убили? Так что чистеньким он стать не успел? И Вика знала, в чем тут дело, и поэтому подалась в бега!
Теперь ситуация выглядела совсем иначе. И смерть Тани Рябовой тоже. И Леопольда, между прочим, тоже.
— Вика с ним очень холодно разговаривала, — продолжала плакаться Света. — Очень! И она сказала, чтобы Толя даже не мечтал, что она его когда-нибудь простит. Нет, нет и еще раз нет. Что его поступку прощения нет.
И посмотрев на подруг полными слез глазами, она воскликнула:
— Я бы иначе его никогда к Вике одного не отпустила! Но тут я как-то сразу поняла, что Вика не хочет, чтобы Толя к ней возвращался. Что она хочет ему помочь, но только затем, чтобы самой остаться незапятнанной. Чисто по-дружески.