Ночь на причале

Робертс Нора

Не дождавшись от дочери никакой ответной реакции, Пит вздохнул, откинулся на спинку шезлонга.

– Каждый мужчина мечтает о том дне, когда он передаст свое дело своему ребенку. Мой отец передал свой бизнес мне, и я всегда мечтал передать его своему сыну. У меня родилась дочь, и это было прекрасно. Я никогда не сожалел об этом. Только ты не проявляла никакого интереса к нашему семейному бизнесу.

– Я не догадывалась о твоих чувствах.

– Теперь мои чувства не имеют значения. Ты мечтала о другом, вот и все. Я начал думать, что, когда ты выйдешь

замуж, может, твой муж войдет в дело. И так оно перейдет к тебе, к твоим детям.

– А потом я вышла замуж за Джека, и эта твоя мечта лопнула.

– Может, Обри проявит интерес, когда вырастет. Я не скоро собираюсь отойти от дел.

– Может быть.

– Она хорошая девочка, – сказал Пит, не отрывая взгляда от своих рук. – Счастливая. Ты.., ты прекрасная мать, Грейс.

Ее сердце дрогнуло от этих, таких долгожданных, слов.

– Спасибо. Спасибо, папа.

– А.., тебя мать была бы рада, если б ты осталась поужинать. – Наконец Пит поднял глаза, и они уже не были холодными, отчужденными. – Я тоже.

– И я. – Без лишних слов Грейс подошла к отцу, опустилась рядом с ним и уткнулась лицом в его плечо. – О, папа, я так скучала по тебе.

– Я тоже скучал, Грейси. – Не в силах больше сдерживаться, Пит заплакал. – Я так скучал по тебе, дочка…

Этан сидел на верхней ступеньке крыльца Грейс, положив рядом ее сумку. Надо признать, несколько раз у него возникало искушение открыть ее и заглянуть внутрь.., просто посмотреть, что за тяжести, без которых невозможно обойтись, таскают с собой женщины.

До сих пор ему удавалось усмирять свое любопытство, может, потому, что он пытался понять, куда девалась Грейс. Два часа назад по пути на верфь он проезжал мимо ее дома, но, поскольку ее машины не было на дорожке, он не остановился. Конечно, Грейс могла оставить свою дверь незапертой, и он просто положил бы сумку в гостиной, но не стал делать этого.

Работая, он беспрерывно размышлял. Ему было над чем подумать. И один из главных вопросов, который занимал его: сколько времени ей понадобится, чтобы перейти от буйной ярости к легкому раздражению.

Этан решил, что с легким раздражением он смог бы справиться.

Может, и к лучшему, что ее еще нет дома. Им обоим остается больше времени, чтобы утихомирить свои эмоции.

– Ну, разобрался наконец?

Этан вздохнул. Он ощутил присутствие отца еще до того, как услышал вопрос. До того, как увидел отца, удобно устроившегося на ступеньках. На коленях Рэя лежал пакетик с соленым арахисом, который он просто обожал.

– Не во всем.

– У тебя отличная интуиция, Этан. Иногда надо слушаться инстинктов, а не разума, – посоветовал Рэй.

– Инстинкты меня и довели до этого состояния. Если бы я не дотронулся до нее…

– Если бы ты до нее не дотронулся, то лишил бы и себя, и Грейс того, что многие ищут всю жизнь, да так и не находят. – Рэй встряхнул пакет и протянул сыну горсть орешков. – Зачем сожалеть о чем-то редком и бесценном?

– Я обидел ее. Я знал, что обижу. , –

Ты ошибся не тогда, когда принял ее любовь, а когда отказался следовать этой любви. Ты разочаровываешь меня, Этан.

Этан уставился на засыхающие анютины глазки у порога. Ему легче было бы получить пощечину, чем услышать эти слова, и отец это знал.

– Я старался делать то, что считал правильным.

– Для кого? Для женщины, которая хотела разделить с тобой жизнь? Для детей, которые родились или, может, не родились бы у вас? Человек встает на опасный путь, когда пытается перехитрить бога.

Этан покосился на отца.

– А он есть?

– Кто? – не понял Рэй.

– Бог. Теперь ты знаешь это. Рэй рассмеялся:

– Ах, Этан, Этан. Я всегда ценил твое чувство юмора. И я хотел бы поделиться с тобой тайнами Вселенной, но время идет, а у нас его так мало. – Рэй внимательно посмотрел на сына, и в его взгляде было столько теплоты и любви. – У тебя сердце большое, как твой залив. Надеюсь, ты доверишься ему. Я хочу, чтобы ты был счастлив, мой мальчик. Вас всех ждут тяжелые испытания.

– Сет?

– Ему так необходима семья. Без вашей поддержки мальчишка пропадет, – прошептал Рэй, качая головой. – Этан, жизнь слишком коротка, а горя в ней слишком много, чтобы не ценить моменты счастья. – Вдруг глаза Рэя засверкали. – Пора делать решительный шаг, сынок. Время на размышления истекло.

Услышав шум автомобиля, Этан повернулся к дорожке и сразу же почувствовал, что отца уже нет рядом.

Когда Грейс увидела Этана на своем "крыльце, ей захотелось развернуться и уехать. Вряд ли она выдержит еще одно выяснение отношений… Но она вылезла из машины, обошла ее, отстегнула спящую в детском креслице Обри. И со спящей дочкой на руках пошла к дому. Этан поднялся при ее появлении.

– Этан, я не хотела бы снова спорить с тобой.

– Я завез твою сумку. Ты оставила ее у нас Грейс хмуро взглянула на протянутую сумку. Она даже не заметила, что последние часы обходилась без нее.

– Спасибо.

– Грейс, мне необходимо поговорить с тобой.

– Прости, я должна уложить Обри.

– Я подожду.

– Я сказала, что больше нам не о чем разговаривать.

– Нам нужно поговорить, – упрямо повторил Этан. – Я подожду.

– Тогда запасись терпением. – С этими словами Грейс прошла мимо Этана в дом.

Она еще не остыла, как он надеялся, но он снова сел на ступеньку. И стал ждать.

Грейс не спеша раздела Обри, уложила в кроватку, прикрыла фланелевой простынкой, привела в порядок детскую. Затем она спустилась в кухню и налила себе стакан лимонада. Ей совсем не хотелось пить, но она выпила все, до последней капли.

Через дверь, затянутую противомоскитной сеткой, Грейс видела Этана, сидевшего на ступеньках. На мгновение ей пришла в голову мысль закрыть дверь перед его носом и задвинуть засов, давая понять, что между ними все кончено, но.., в ней не осталось злости на мелочную месть, и она открыла дверь.