Ночь накануне
Шрифт:
– Там на шее следы от веревки или шнура, – показал пальцем «убойщик», – задушили, похоже. У женщины голова разбита и трусов нет… Документов никаких. Может, была сумочка, но забрали. Ну что, не узнаешь?
Артур отрицательно покачал головой.
– Жаль… Нет ничего хуже беспризорных трупов.
Никто не объяснял друг другу прописных истин, что, если сразу установить личности, есть шанс раскрыть по горячим следам. И что сейчас предстоит нервный и нудный обход квартир в поисках свидетелей. Здесь не кино – зрителей
«Убойщик» окинул тоскливым взглядом многоэтажку:
– Хрен кто ночью откроет. Придется до утра ждать….Если оно наступит…
Сия светлая мысль посетила голову Артура, едва он увидел убитых. Делиться ею, понятное дело, не стал. Решат обкурился изъятой травой.
…Все там будем… Таймер бежит. И не факт, что получится убедить Основателя повременить. Совсем не факт. Особенно после таких живописных доказательств. «Достойны, значит, жить? Ну-ну… И пацаненка не пожалели…»
Все там будем. И этот урод… Или уроды. Вряд ли душил в одиночку. Пацан бы поднял шум.
И не поймут ведь, твари, за что их и почему. Просто исчезнут вместе с остальными миллиардами. Тихо и легко.
А может, с ними тоже пообщался Основатель? Необязательно через Сеть, а как-то по-другому. Он же Основатель. И тоже убедил в реальности происходящего? А они, решив, что всё – кердык, утро не наступит, пустились напоследок во все тяжкие. Гуляй, насилуй, убивай, за это уже ничего не будет!..
Нет, ребятки… Напрасно вы так… Еще пять часов… Будет.
Мне бы только вас найти…
Успеть найти.
И объяснить, почему вы, суки, сдохнете.
– Кто обнаружил? – вернув фонарик, спросил Артур у Бонуса.
– Вон. – Напарник кивнул на сидящего у подъезда очкарика в поношенной ветровке. – Помойку выносил, ну и…
– Помойку? В такое-то время?
Артур подошел к парню, поздоровался, затем попросил повторить рассказ. Тот сбивчиво выполнил просьбу. Так и так, не спалось, решил прогуляться, заодно выкинув мусор. Увидел трупы, испугался, вызвал милицию.
– Ты что, с фонарем мусор выносил? – хмуро уточнил опер.
– Нет… Зачем?
– И как же, интересно, ты их разглядел? – Артур кивнул на черное небо, затянутое облаками. – Луны вроде нет. Или у тебя в голове прибор ночного видения?
– Ну… – замялся очкарик, – кажется, сверкнула молния…
– Гроза кончилась два часа назад… В какой квартире живешь?
– В четырнадцатой… А что такое? Вы мне не верите?
Артур кивнул парню, чтобы шел следом, и устремился в подъезд. Лифта ждать не стал, четвертый этаж– не высоко. Жилец бежал следом, пытаясь выяснить, что задумал этот странный господин во фруктовых шортах.
– Погодите… У меня дети… Спят.
– Не разбужу.
Дверь оказалось незапертой. В прихожей Артур столкнулся с женщиной. Халат, бигуди, ночной крем на лице, испуг в глазах.
– Здравствуйте…
– Здрасте…
– Милиция. Не видно разве? Кухня где?
– Там… А в чем дело? Подож…
Артур быстро прошел в указанном направлении, включил свет, распахнул дверцу шкафчика под раковиной, где по обыкновению люди устаивают домашнюю свалку бытовых отходов.
Помойное ведро было полным. Вряд ли оно успело наполниться за десять минут, пока ехала милиция.
– Мусор, говоришь, выносил? – Опер поднял глаза на побледневшего хозяина квартиры, следом зашедшего в кухню.
– Но… Я… Я не вру… Я… – залепетал очкарик, подбирая нужные слова, – я случайно…
– Случайно нашел два трупа? В темноте? Под мусором?.. Мужичок, ты решил проверить прочность моих нервов? Они сегодня не очень прочны. За последствия не отвечаю… Что ты делал у помойки?
– Но… Какая разница?.. Если б я был виноват, разве я стал бы вам звонить?
– Я мог бы рассказать тебе кучу историй, когда убийца сам звонил в милицию, но мне некогда.
– Вы думаете, это я убил?! – Растерянность на лице парня сменилась праведным гневом.
– Я думаю, что, как минимум, ты врешь.
– Нет… Правда… Клянусь. Вот, у Кати спросите. – Очкарик кивнул на женщину в бигудях.
Та о чем-то задумалась, затем негромко обратилась к Артуру:
– Можно вас на минутку? Тема, подожди здесь.
Артур последовал за ней в прихожую, на всякий случай бегло осмотрев кухню. Нет ли улик, которые не успели уничтожить? Шнурок-удавку, например. Или красную тряпочку. Но ничего не заметил.
Женщина заговорила шепотом:
– Тема вам не скажет… Я всё объясню… Только ему не говорите, он расстроится… Понимаете, он композитор. Сочиняет музыку, – она приоткрыла дверь комнаты, и Артур увидел краешек черного пианино, – но это не коммерческая музыка.
– Не улавливаю связи.
– Сейчас… Она никому не нужна, ее никто не покупает. А всякую ерунду Тема отдает даром. Для сериалов там или на эстраду. Вроде как считает недостойным брать за это деньги. Принципы. А искать другую работу не хочет. Зачем, дескать, гвозди микроскопом забивать? В конце концов, мог бы спокойно подрабатывать в ресторанах, но… Тоже недостойно. Но я не осуждаю его. Творческий человек… И очень хороший.
Артур кивнул. Знакомая песня. Я гений, поэтому не отвлекаюсь на пошлый заработок.
– У него же консерваторское образование по классу композиции. Представляете, если он в ресторане пьяных гостей развлекать будет? Или двор подметать?.. С его-то Божьим даром.
«Ах какие мы гордые… Мне вот, майору милиции, не впадлу магазин сторожить…»
– Вы не могли бы ближе к делу?
– Да-да… Живем на мои, я на лотке овощами торгую, возле универсама. Но всё равно не хватает. У нас двойня, а цены, сами знаете, какие. На одну школу сколько уходит.