Ночь наполнена тобой
Шрифт:
Какое счастье, что Фейсел совсем не похож на этих людей, подумала Фелиция. Он более нежен, уступчив, и всегда готов потакать ее желаниям. Несомненно, это результат его европейского воспитания и того, что он унаследовал мягкий характер своей матери. Рашид вылеплен совсем из другого теста. Она представила, как он презрительно смотрит на жену, посмевшую вызвать его неудовольствие, и усмехнулась.
Али задерживался, и Фелиция с тревогой вглядывалась в оживленный поток машин, выискивая знакомый «мерседес». Группа молодых людей, проходя
Наконец возле нее затормозила машина, и Фелиция с облегчением поспешила к ней. Дверца раскрылась, но вместо Али из нее появился… Рашид собственной персоной. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Сердце Фелиции забилось чаще, а во рту пересохло от волнения и страха. Она сделала шаг назад, словно маленькая испуганная мышка при виде устремившегося к ней сокола.
Длинные пальцы схватили ее за руку, и Фелиция почувствовала мускусный запах мужской кожи.
— Мисс Гордон! — В голосе Рашида слышалось раздражение и сдерживаемый гнев.
— Я жду здесь Зару, — заикаясь, пролепетала Фелиция.
— Да, вы велели Али оставить вас одну в незнакомом месте, — мрачно проговорил он. — К счастью, ему хватило сообразительности все рассказать мне.
Рашид скользнул взглядом по ее фигуре. Облегающая юбка обрисовывала стройные бедра. Под полупрозрачной кофточкой угадывались тонкая талия и высокая грудь.
Фелицию бросило в жар, потом в холод.
— В этой стране, мисс Гордон, — медленно произнес он, — женщина из хорошей семьи не должна ходить по улицам одна и выставлять свое тело напоказ, чтобы о ней судачили, как только что делали эти мальчишки. Фейсел не обрадовался бы, узнав о вашей выходке.
Фелиция оторопела.
— Я только хотела поменять деньги, — со слезами в голосе попыталась оправдаться она.
— Нужно было обратиться ко мне, — холодно заметил Рашид. — Видимо, вас подвела ваша хваленая эмансипация.
Фелиция, чуть не плача, с ужасом глядела на него. Неужели даже для того, чтобы просто поменять деньги, нужно спрашивать его разрешения?!
— Ходить одной — это еще не преступление. Я только что видела девушек, одетых в европейское платье, — с вызовом сказала Фелиция.
Рашид презрительно щелкнул длинными пальцами.
— Это иностранки! — уверенно бросил он. — Женщины, семьи которых не заботятся об их репутации.
— Я сама в состоянии позаботиться о своей репутации, — почти выкрикнула Фелиция. — Как-никак последние пять лет я жила в Лондоне одна!
— Но сейчас вы находитесь Кувейте, мисс Гордон. А здесь репутация женщины — это дело всей ее семьи. Не знаю, говорил ли вам Фейсел, что Зара собирается замуж за молодого человека, чьи родители придерживаются очень строгих взглядов. Эта помолвка стала возможной только после долгих и довольно деликатных переговоров.
Неужели он думает, что ее можно запугать? Фелиция кипела от злости.
— Вы устраиваете ее брак? Как это типично! — гневно воскликнула она. — Если бы это зависело от вас, вы таким же образом постарались бы разрушить счастье Фейсела, и тогда вам не пришлось бы возиться с неизвестной английской девушкой с возмутительными моральными принципами! Должна вас огорчить, шейх Рашид, но я выйду замуж за Фейсела, и вы не сможете помешать этому, даже если нам придется ждать три года.
Рашид слушал ее, поджав губы.
Без сомнения, в Кувейте девушки из хороших семей не выражают свое мнение так открыто, но покорно и терпеливо ждут, пока отцы и братья выберут им жениха. Бедная Зара! Она же совсем не знает своего будущего мужа! — с сочувствием подумала Фелиция.
Сильные темные пальцы все еще сжимали запястье Фелиции, а безжалостные серые глаза смотрели ей в лицо. Она задрожала от гнева.
— Отпустите меня, — пробормотала Фелиция. — На нас смотрят!
— Это вас раздражает? — насмешливо произнес Рашид. — Неужели вы не понимаете, что, если бы стали женой Фейсела, то уже дали бы ему множество поводов для развода. Во-первых, ваше поведение на улице. Во-вторых, то, что вы позволили мне так вольно обращаться с вами на виду у всех. Фейселу бы это не понравилось, мисс Гордон.
Она поняла, что он говорит правду.
— Мне тоже не нравится, когда меня рассматривают как товар на рынке! — резко проговорила Фелиция, отводя глаза.
— Вы удивляете меня. Я не могу обвинить Фейсела только в одном — в отсутствии вкуса. Вы необыкновенно привлекательная женщина, но для хорошей жены нужно много больше, чем красивая фигура и хорошенькое личико.
— Хотя эти качества необходимы для любовницы? Вы это имеете в виду?
Брови Рашида надменно взлетели вверх.
— Я этого не говорил, — произнес он. — Это вы согласились приехать сюда, чтобы продать себя как можно дороже, так как знали, что зажиточные арабы хорошо заплатят за стройное тело, которое вы теперь выставляете напоказ.
— А вы уже прицениваетесь? — с презрением в голосе спросила Фелиция, и тут же поняла, что зашла слишком далеко.
Его рот угрожающе сжался, глаза гневно взглянули на нее.
— Это исключено, — холодно ответил Рашид. — Я не покупаю товар, бывший в употреблении. Статуэтка с отбитым краем, рваный ковер, чужая любовница, — все это меня не интересует.
Фелиция чуть не задохнулась от возмущения. Она попыталась вынуть руку из его цепких пальцев, но он рывком прижал ее к себе. Оттолкнув его, Фелиция бросилась к машине. Она не понимала, почему это мимолетное прикосновение так сильно взволновало ее.