Ночь Охотника
Шрифт:
Они прокрались обратно в комплекс, который они объявили своим домом, чтобы увидеть кровавую бойню и осквернение их часовни. Береллип была в шоке. Паутины распустились, и плененная Даля исчезла, а комната, подготовленная для ее матери, Матроны Зирит, теперь была погребена под тоннами камня. Она не осмелилась отправить оставшихся рабов-гоблинов разгребать этот завал, опасаясь, что это приведет к еще большей нестабильности.
В Кузне было не менее тревожно, начиная с тела большого драука. Пропали пленный человек, и даже
И мертвые в Кузни, много-много погибших, все были союзниками Ксорларрин, десятки гоблинов, квартет драуков и более десятка дроу Ксорларрин.
Среди них не было ни одного врага.
Судя по всему, захватчики вместе с отступником До'Урденом ушли, и комплекс снова в руках Береллип, но ее мать будет недовольна.
По словам лазутчиков Береллип, Матрона Зирит была всего в дне или двух пути отсюда, вместе с остальной частью Дома и немалым войском из Мензоберранзана, которое отправится к Тсэбрэку, на восток.
Единственные хорошие новости, которые получила жрица, были с севера, ее лазутчики сказали, что приближаются Равель, Сарибель и Тиаго Бэнр. Но и здесь были проблемы, многие дроу погибли, многие Ксорларрины погибли и даже говорили, что в возвращающейся банде не было Оружейника Джерта.
Для Береллип это было слишком, жрица нуждалась в передышке, она пошла в свои личные покои и упала на груду больших подушек. Она лежала на спине, глядя на паутинный полог ее кровати, запутанные пряди паутины мысленно перенесли ее в часовню. Как она могла сделать это место более презентабельным для Матроны Зирит? Для смягчения гнева, который, она знала, будет направлен на нее?
Нет, не на нее, решила она, поскольку она обвинит во всем этом Равеля. Это будет непросто, осознала она, ибо поступив так, она вовлечет Тиаго Бэнра, а говорить плохо о Бэнрах никогда не было хорошей идеей.
Она откроет, что Равель шпионил за Громфом - да! Эта трагедия обрушится на его плечи. Равель нашел отступника, так он считал, и Равель взял солдат, оставив Ксорларрин уязвимым, несмотря на протесты Береллип.
В ее голове формировался план, и жрица кивнула. Ей придется попытаться оправдать Тиаго. Если она сделает это правильно, Тиаго даже может оказаться на ее стороне в этом конфликте, ибо он тоже постарается перевести вину на других.
Они все попытались перевести вину. Это был путь дроу, в конце концов.
Береллип знала, что она должна проделать это не только со своей матерью, но и с архимагом, конечно. Громф проявил особый интерес к этому созданию Далии, и теперь она ушла.
С этой мыслью, Береллип представила дарсиёр в паутине, только в нитях ее собственного полога. Возможно, она найдет замену среди рабов, которых они возвратили, подумала она. Громф покончил с Далией? Они все покончили? Если да, тогда другого тела будет достаточно, для того, чтобы они узнали правду
Картинка над ней стала яснее и ближе, и Береллип моргнула, когда она поняла, что это не образ в глазах и ее сознании, а конкретный человек. Мгновение она думала о Далии и задавалась вопросом, спасла ли служанка Ллос, так или иначе, пленницу и повесила ее здесь для Береллип.
Но это была не Далия, осознала женщина, когда эта фигура прорвала паутину и упала на нее, она поняла, что это мужчина, и человек, и она его знала.
Да, Артемис Энтрери, убедилась Береллип, увидела его лицо и посмотрела ему в глаза, когда он ловко лягнул в сторону ее змееголовый кнут, прежде чем она успела пробудить змеев. И он убедился, что эти глаза были последним, что видела эта ведьма, прежде чем тонкий меч дроу перерезал ей горло, от уха до уха.
Энтрери ногами сбросил подушки. – За Далию, - прошептал он.
Он вытер меч об подушки и снял нарядную и дорогую мантию со жрицы, и был рад обнаружить, что она носила королевские украшения.
Теперь он мог уходить.
Тсэбрэк Ксорларрин, наконец, подошел к выходу из глубокой пещеры, выглянул и с высоты посмотрел на земли Серебряных Пустошей, на Королевство Многих Стрел. Он щурился от яркого света огненного шара в небе, адского солнца.
– Почему мы решили воевать в этом убогом месте?
– спросил Энджрел Бэнр, встав рядом с магом Ксорларрин.
– Если это так, то я согласен, - единственное, что ответил Тсэбрэк, и он сознательно усмехнулся.
– Поставьте стражу, велел он оружейнику Бэнр.
– Защищайте это место, защищайте меня любой ценой!
Энджрел сузил глаза, удивляясь, что простой Ксорларрин говорит с ним таким тоном. Мгновение он питал желание обнажить меч.
Но потом сзади послышался приказ, голосом, который он, конечно, знал.
– Выполняй, - сказал Громф, Энджрел развернулся и увидел архимага вместе с Тос'уном Армго и его дочерью наполовину дарсиёр.
Оружейник поклонился и убежал.
– Я думал, что вы поклялись не смотреть на это, - Тсэбрэк осмелился заметить Громфу.
Архимаг пожал плечами, как будто это не имело значения, и, в самом деле, учитывая приз, который они с сестрой нашли и сейчас держали во внепространственном особняке в приемной камеры предтечи в К'Ксорларрин, это так и было.
Громф отступил в тени, взяв с собой дуэт Армго, и оттуда они наблюдали за длинным колдовством Тсэбрэка. Мгновение стало часом, часы стали днем, а он все пел.
Тсэбрэк не двигался, только его рот, волшебник стоял неподвижно, словно прирос к камню под ногами, дроу поднял руки и тянулся вперед, прямо под кромкой передней крыши пещеры, и к небу.
Солнце поднялось на востоке, но, тем не менее, он пел, этот адский шар дискомфорта как раз достиг своего зенита, когда, наконец, на призыв Тсэбрэка ответили.
Черные усики пульсировала вверх из камня и в фигуру волшебника Ксорларрин, и побежали вокруг и внутри него, достигли пальцев, а затем выстрелили вперед в небо.