Ночь поцелуев
Шрифт:
Утверждение не содержало ни капли правды, и Кейт отлично это понимала: на самом деле трудно было представить молодую леди, которая не мечтала бы завлечь в свои сети великолепного принца. Кроме нее самой, разумеется.
Кейт повернулась, чтобы уйти, но на миг остановилась, обернулась и ехидно добавила:
— Ваше высочество.
В то же мгновение в воздухе почувствовалось молниеносное движение и на талию легла властная ладонь. Сильное, горячее тело оказалось совсем близко:
— Повторите, — произнес он совсем близко, почти на ухо.
— Отпустите, — потребовала Кейт, с трудом сдерживаясь, чтобы не уступить, не приподнять лицо навстречу, не пригласить… пригласить к поцелую? До сих пор ее никто и никогда не целовал, и очень не хотелось получить первый опыт от самоуверенного, не признающего никаких правил принца, раздраженного независимостью новой знакомой.
— Хочу узнать ваш вкус, мисс Виктория Долтри, — очень тихо, но требовательно, не признавая возражений, произнес принц и легко прикоснулся губами к щеке.
Ничего подобного Кейт еще не приходилось испытывать. Она быстро подняла острый, украшенный драгоценностями каблучок, изо всех сил топнула по тому месту, где должна была бы находиться нога его высочества, и резко дернулась, пытаясь вырваться из объятий.
Они стояли недалеко от дома, так что свет из окон позволял рассмотреть возмутительно красивое лицо обидчика.
— Вы осел, — заключила Кейт сквозь стиснутые зубы.
— Зачем же так топать? Это мои любимые туфли, — вздохнул принц. — К тому же я далеко не всегда похож на осла.
Она отступила еще на несколько шагов.
— Ваши мыслительные способности вызывают сочувствие, но, кроме них, жалости достойны и многие другие свойства натуры, так что лучше не беспокоиться.
— Если я осел, — задумчиво осведомился Гейбриел, — то кто же тогда вы?
— Понятия не имею. — Кейт высокомерно пожала плечами.
— А вот я имею: вы — сварливая стерва.
Впервые за все время знакомства принц по-настоящему рассердился. Удивительно, но откровенная грубость и угрюмый взгляд почему-то не обидели, а рассмешили Кейт.
— Дуетесь, как бакалейщик, которому не привезли очередную порцию картофеля.
— Картофеля, — повторил принц. — Значит, сравниваете себя с картофелем?
— Видите ли, у нас в Англии как-то не принято расхаживать по двору в темноте и целовать едва знакомых леди. Есть вещи, которые делать не положено. — Кейт высокомерно отвернулась. — Сюда, Цезарь! Домой.
Любопытный пес понял, что грозный зверь спит, и принялся отважно обнюхивать прутья клетки.
— Осторожнее, а то попадешь льву на ужин, — предупредила
— Но почему же не положено?
Темные волосы упали ему на глаза, и в эту минуту пришлось признать, что принц выглядит так, будто действительно имеет право целовать кого угодно и когда угодно. Опасная, неудержимая чувственная сила не знала границ. Сразу вспомнилось предупреждение Генриетты: да, этот человек действительно очень походил на ее отца, так что ждать от него верности было бы непростительной ошибкой.
Кейт любезно улыбнулась и постаралась объяснить как можно мягче:
— Потому что вы подходите далеко не каждой женщине. Бог мой, неужели все принцы ведут себя так же разнузданно?
Он подошел ближе и посмотрел на Кейт с откровенным любопытством.
— Только не говорите, что дама появляется при дворе в Марбурге или где-то там еще, откуда вы к нам приехали, и ждет поцелуев от первого попавшегося принца, который случайно оказывается рядом.
— Разумеется, нет!
— Тогда с какой же стати вам пришло в голову, что меня можно поцеловать?
— Если честно, то только потому, что вы бесстрашно разгуливаете в темноте.
Прекрасное объяснение.
— Разгуливаю по необходимости, из-за собак, — обиделась Кейт.
— Вы долго со мной разговаривали, и при этом рядом с вами нет дуэньи. Бервик сказал, что в поездке вас сопровождает лишь одна горничная.
Еще бы! Гувернантку Марианна давным-давно уволила.
— Непременно взяла бы с собой на прогулку горничную, но у нее случилось несварение желудка.
— По-моему, вы просто забыли ее позвать. Уверяю: при дворе молодые леди никогда не забывают своих горничных и никогда не ходят в гордом одиночестве. Порхают исключительно стайками, как ласточки. Или бегают сворами, как собачки, — неожиданно добавил он, услышав, как Цезарь рычит на льва.
Вряд ли стоило объяснять, что мачеха уволила гувернантку на следующий же день после смерти отца, и потому Кейт так и не научилась порхать, как ласточка.
— Да, наверное, мне действительно не стоило выходить без горничной, — согласилась она, — но из этого вовсе не следует, что каждая девушка готова с вами целоваться.
Принц молча посмотрел ей в глаза.
— Что за нелепый разговор! — не выдержала Кейт. — Пойдем же, Цезарь! Давно пора возвращаться.
Непослушный пес продолжал рычать.
— Что за несносное создание! — Она подхватила упрямца на руки.
— Знаете, а ведь я мог бы вас соблазнить, — невозмутимо констатировал принц.
Нет, это уже слишком!
— Вы не имеете права расхаживать где попало и соблазнять встречных дам! — возмутилась Кейт.