Ночь рфидов
Шрифт:
Сет опять вытер лоб.
— Ребята, еще пивка?
— Идет. — Я повернулся к выходу из пещеры. В кустах ярдах в пятидесяти за ручьем, где охлаждалось пиво, что-то шевельнулось. — Зах, может, мне померещилось, но…
Зах глянул, куда я показывал.
— Сет, за тобой никто не увязался? Сет нахмурился:
— Вообще-то я не обращал внимания. Видел, правда, седан последней модели возле твоего дома. Среди здешних пикапов — белая ворона. Решил, что Джонс и его команда поджидают тебя, ну и пошел спокойно дальше.
— Парни, мы влипли, — сказал Зах. — Если ты, Сет,
«И двинуть следом», — закончила логика.
Я ничего противозаконного не сделал, но все равно было страшно. Ясно же, что тайна НЦКР покрыта мраком. А ну как они заподозрят, будто мне известно то же, что и Марку?
Я вытянул из рюкзака Марка подзорную трубу.
— Точно, кто-то есть в кустах.
Раньше я думал, что Марка сюда привлекают красивые виды. Но потом он показал продуктовый тайник, и все стало понятно. Был еще один выход из пещеры, на сильно изрезанную местность, простиравшуюся далеко, аж за границу Теннеси. Экстремист Эрик Роберт Рудольф, взорвавший бомбу в олимпийской Атланте и устроивший еще несколько терактов, «лег на дно» в Аппалачской долине, и его не могли поймать пять лет.
Я поднял рюкзак:
— Пора.
Зах, даже не глянув на котомку, ринулся мимо меня. Я повернулся посмотреть, в чем дело.
На полу пещеры лежал без сознания Сет.
Холодная и липкая кожа, учащенное прерывистое дыхание.
— Похоже на сердечный приступ. — Зах перевернул Сета на спину и приступил к СЛР.[Сердечно-легочная реанимация.]
— Уходи, — предложил я, хотя у самого колотилось сердце. — Я позабочусь о нем.
— Умеешь делать СЛР? Я не умел.
— Покажи.
— Нет, Тим, не время для обучения. Я остаюсь. — Говоря, Зах не прекращал массаж грудной клетки. — Твой мобильник здесь ловит? Я проверил:
— Нет.
— Если федералы увязались за Сетом, они могут не знать, что ты здесь. — Он замолк, чтобы проделать дыхание рот-в-рот. — Тим, тут везде на пивных банках твои пальцы. Сотри и проваливай. Через тридцать секунд я позову на помощь. Может, они вызовут по радио медицинский вертолет.
Я подчинился.
Я едва успел выбраться из пещеры, как услышал чоп-чоп-чоп приближающегося вертолета. Укрылся, как мог, под лиственным покровом и решил пересечь окраину города подальше от главного входа в заповедник.
И в мозгах, и в животе творилось что-то невообразимое. Получается, что я водил дружбу с преступником. И ведь даже лгать не пришлось, Джонс не удостоил меня допросом. Почему же я себя чувствую виноватым?
А почему нет? Я же бросил друга. Был слишком эгоистичен, чтобы сказать: «Мы с тобой по-прежнему друзья». И этот позор будет со мной до конца моих дней. Умел бы я делать СЛР, Зах избежал бы ареста.
Но больше, чем стыд, чем страх за Сета, меня доставали мысли. То ли оправдательную, то ли разъяснительную речь Заха прервало появление Сета. Зах признался в распространении компьютерного вируса. Однозначно это преступление.
И оно как-то связано с НЦКР. А конкретно с региональным центром в Чарлстоне.
Я
Уже двигаясь по Мэйн-стрит, я безошибочно уловил мрачное настроение города. Кто-то из жителей был встревожен, кто-то испуган. И все — злы. Не на компьютерный вирус, не на хакера, а на федералов.
У нас в Пальметто[Штат Пальметто — прозвище Южной Каролины, полученное за большое количество высаженных в г. Чарлстоне карликовых пальм.] все еще серьезно относятся к правам штата. Вашингтон поднял и переподчинил себе нашу национальную гвардию, чтобы мы не могли передвигаться…[В мирное время национальная гвардия США подчинена губернаторам штатов, в которых дислоцированы ее подразделения.]
Как-то все это не слишком здорово.
Мэр Джексон возводил фигуральные баррикады. Его прапра-(сколько именно этих «пра», я не помню) прадедом был Джексон Каменная Стена[Томас Джонатан Джексон по прозвищу Каменная Стена — знаменитый генерал Гражданской войны в США, воевавший на стороне конфедератов.], о чем мэр никому не позволял забыть. «Не отдадим нашу свободу!» — грохотал он, когда я приближался к мэрии.
Едва переставляя ноги, я прошел мимо — и вовсе не кружной путь был главной причиной изнеможения. Ведь Зах уже в федеральной тюрьме, а Сет…
Я поспешил в единственную нашу больницу, надеясь, что Сет еще жив.
В приемном отделении волонтер показал мне дорогу наверх, в кардиологию.
— Привет, Клэй, — поздоровался я с дежурившим в коридоре полицейским. Мы с ним были знакомы с четвертого класса. Клэю явно не нравилось его задание.
В открытую дверь меня заметил Сет.
— Заходи, сынок, — позвал он, и голос был утешительно тверд. На койке он пребывал в сидячем положении. Вставленная в нос пластмассовая трубка соединялась спиралью шланга с торчащим из стены патрубком. Кислород, догадался я.
Помещение было загромождено мониторами. Некоторые тихонько пищали. Все мои медицинские познания были почерпнуты из сериала «скорая помощь», но медленный и устойчивый ритм писка успокаивал.
— Ну что, Сет, как самочувствие?
— Да ничего. Уже вполне оклемался, чтобы поражаться скорости распространения слухов.
Упоминание слухов предназначалось для Клэя, на тот случай, если он будет отчитываться перед Внутренней безопасностью. Я понял намек.
— Да, на площади о тебе говорят. Я как только услышал, так и пришел.
— Неудивительно, я же и впрямь выкинул номер. — Сет зашелся хриплым, с бульканьем в груди, кашлем. — Представляешь, медицинским вертолетом доставили!
Ему хватало энергии и здравомыслия, чтобы готовить потенциального свидетеля. Наверное, не так уж сильно он и болен. Да и что говорить, здравомыслия у него побольше, чем у меня, прибежавшего сюда без заготовленного объяснения. Сет ни словом не обмолвился о Марке-Захе; я и этот намек не пропустил. До меня наконец дошло, что возле пещеры Зах ждал. Не меня и не темноты, а Сета с деньгами. С деньгами для побега. И это делает Сета соучастником.