Ночь с красавицей
Шрифт:
Он выругался про себя, отшвырнул попавший под ногу камень. Нижняя часть его корпуса желала жизни, и желание это Дэн отказывался исполнить.
Ангел лежала на спине, накрывшись спальным мешком. Она ощущала бедро Дэна, касавшееся ее, вдыхала пряный запах, проникающий в нее и заставлявший кипеть кровь.
После ужина она заявила ему, что не хочет спать одна, что боится людей, которые за ней гонятся. Естественный предлог, чтобы быть рядом с ним: она боится. Но главная причина
А если он прижмет ее к себе, поцелует еще раз, если притронется к тем местам, которые сам же пробудил к жизни, она охотно покорится ему.
В душе она знает, что ему препятствует не ее потеря памяти, не ее неизвестное прошлое. Как бы он ни старался уверить ее в обратном.
Что-то иное удерживает его, и не от того, что предлагает ему она, он отворачивается от того, что предлагает ему сама жизнь.
Дэн рядом с ней повернулся, протянул левую руку и неосторожно пристроил ее под грудью Ангела. И электрический ток, возникший в ней, прервал ее дыхание.
– Ох, извини, – прошептал он.
– Ничего.
– Ты наелась?
Раздосадованный, измученный, Дэн все же находил в себе силы, чтобы проявлять участие к Ангелу и заботу о ней.
– Да, спасибо тебе за ужин.
– Это те самые спагетти из банки, которые тебе понравились. Так что невелика хитрость.
– Повар по призванию?
Прохладный ночной воздух прорезал громкий смешок.
– Телохранитель по призванию.
– Точно. – Она повернулась на бок, и новая мысль мелькнула у нее в голове. – По-моему, мы утром не брали с собой никаких банок?
Дэн, не отрываясь, смотрел в небо, на столь хорошо знакомые ему звезды.
– Не брали.
– Значит, сегодня ты запасся ими в магазине?
– Надо полагать.
Она благодарно улыбнулась.
– Ты такой заботливый…
– Просто я практичен.
– А почему ты именно на них остановился?
– Да потому, Ангел, что их трудно сжечь.
Он бросил на нее быстрый взгляд, и его глаза зажглись веселым блеском.
Она засмеялась и схватила его за запястье.
– Погоди только, я овладею кулинарными тайнами, и ты еще будешь умолять, чтобы я сделала тебе ужин.
– Я никогда ни о чем не умоляю.
Она понятия не имела, что ей вздумалось, но неожиданно для себя она вдруг слегка ущипнула его бок. Он посмотрел на нее, взглядом посылая предостережение.
– Об этом даже не думай.
Она улыбнулась.
– Наверное, в прежней жизни кому-то со мной бывало нелегко, потому что я намерена не только думать, а сделать кое-что еще.
Произнеся эти слова, она дала волю рукам. Ее пальцы принялись безжалостно щекотать и тискать Дэна. А когда он дернулся, чертыхнулся и захихикал, она насмешливо объявила:
– Вот не думала, что большой и жестокий
Она еще не договорила, а Дэн уже сжимал ей ладонь.
– Если ты еще раз возьмешься за свое, я не отвечаю за последствия.
Тело у нее пылало, рассудок ей больше не повиновался.
– А что будет, шериф?
Глаза у Дэна сверкнули.
– Предупреждаю: оставь любопытство.
С невозмутимой ухмылкой он стиснул ей свободной рукой бедро, и ей передалась бившая его дрожь.
Через секунду он перевернул ее на спину и завел ее руки за голову.
– Видишь, к чему ты меня принуждаешь?
Смешливое настроение мгновенно ее покинуло, едва она почувствовала его эрекцию. Теперь она не могла ни думать, ни двигаться, только ждать.
– Поцелуй меня, Дэн.
Он отпрянул и выпустил ее руки, словно снедавший ее огонь обжег его.
– Что?
– Поцелуй меня, – повторила она, и голос у нее дрогнул. – Только не так, как вчера ночью, а крепко-крепко.
– Ты сошла с ума.
– Знаю. – Она выгнулась, прильнула к нему, пальцами дотронулась до его спины. – Пусть мы оба сойдем с ума.
Дэн содрогнулся.
– Ангел, ты что, не понимаешь? Ты не знаешь, кто ты, чья ты, кому…
– Я ничья – в том смысле, в каком ты говоришь.
– Откуда тебе знать?
Она вспомнила все сны, все проблески памяти, приходившие к ней после падения. Ей вспомнилась ее собственная реакция на взгляды Дэна, его прикосновения, она вспомнила о своем совершенно новом для себя ощущении, испытанном ею в мгновения близости. И дала самый честный ответ:
– Я знаю.
Дэн поднял глаза к звездам, глубоко вздохнул и повернулся к Ангелу.
– Почему с тобой так трудно бороться?
Она подняла голову и отпечатала поцелуй на его губах.
– Наверное, потому что ты не был готов.
Он вцепился ей в волосы.
– Помоги, Господи, нам обоим.
Она обвила его, а его губы впились в нее в обжигающем призыве. Внутри нее пульсировала кровь. Он тот, кто ей нужен. Он голоден.
Но – он далеко. В его поцелуях, в его прикосновениях вся мощь его жажды, желания, чувства, но сердце его далеко.
И все равно она воспарила и раскрылась ему.
Важные, горячие губы встретились. Он выпустил ее волосы, позволил ее руке упасть, зато его пальцы скользнули ей под рубашку и стиснули грудь.
Она издала горловой стон и прильнула к его ладони. Ей захотелось еще раз сказать ему, что все это для нее внове, что никто никогда не прикасался к ней таким образом, но она не решилась разрушить колдовство. Ей не нужны слова, ей требуются дела.
Дэн целовал ее в губы, словно жаждущий, стискивал тело. Она не знала, отчего он не припадает к роднику, ведь она здесь, она готова наполнить его, как он наполнил ее.