Ночь с красавицей

Райт Лора

Ангел рядом с ним вздохнула, потянулась и приподняла ногу, коснувшись его самого чувствительного места.

Дэн застонал. Джек подождет.

Ее губы нашли мочку его уха и шепнули:

– Ты проснулся?

– Чертовски проснулся.

Она лизнула его ухо языком.

– Я знаю, как тебя вытащить.

Его уже охватывал нестерпимый жар.

– Мой пистолет в шкафу, – пробормотал он.

– Нет уж, шериф, у меня не то на уме.

Этот сладострастный шепот и смех окончательно разожгли его,

раздразнили до крайности.

– И что же у тебя на уме?

Ее маленькая ручка ожила на его груди, и живот у него сжался, когда ее ногти впились ему в кожу. Он задержал дыхание, когда она овладела им, принялась гладить, дразнить его шею легкими, как бабочки, поцелуями.

– Что-то не ангельские у тебя прикосновения, – шепнул он сквозь стиснутые зубы.

Ее божественные ласки то легки, то проникают до костей. А ее голос сохраняет возбуждающие хрипловатые нотки.

– Как я догадываюсь, вы, шериф, не привыкли оказываться на лопатках?

Он стиснул в кулаках края простыни.

Она задвигалась активнее, все более пылко гладя его.

– А еще я догадываюсь, что ты не привык терять голову.

Много она видит, ох, много.

– Да, не привык.

И уже через секунду она оказалась на спине, полностью открывшись ему.

– Есть возражения, Ангел?

Мягкая, ласковая улыбка тронула ее губы.

– Никаких.

Сжав зубы, он непослушными пальцами развернул фольгу.

Только голова у него еще оставалась.

И это было его последней мыслью перед тем, как он погрузился в женщину.

– Я и не представляла, что ты романтик, Дэн Мейсон.

– Ничего подобного.

– Тогда как ты объяснишь пикник на берегу реки?

– Мы просто позавтракали.

Кэти смеялась над ним, твердо зная, что угрюмое отрицание Дэна – чистое притворство. Ведь это он привел ее на романтическое, красивое место. Своего рода свидание влюбленных. Просто ему нравится играть с ней, выводить ее из себя. Равно как и ей нравится отвечать ему колкостями и задавать провокационные вопросы.

– Шериф, не води меня за нос. Может, ты и большой зверюга-полицейский, но я знаю твои сентиментальные стороны, которые ты так упорно скрываешь.

Он буквально пожирал ее взглядом.

– А я знаю твои.

Она усмехнулась.

– Ты очень приятный собеседник.

Глаза у Дэна сузились.

– А ты вообще очень приятна. Особенно вот здесь, между…

– Пальцами?

Дэн сразу смягчился.

– Именно. Твои пальчики, груди, губы, щеки. Хотя я-то говорил вот об этой сладкой, невообразимой впадинке между…

– Прекрати! – закричала она, не в силах сдержать смех.

Конечно, это не было любовным свиданием под осинами и соснами. Хотя инициатором пикника был самый потрясающий в мире любовник.

За двадцать

минут до этого Кэти отогнала острое желание поделиться с Дэном своими вновь обретенными воспоминаниями и приняла его приглашение позавтракать на речном берегу.

Лучшее место для романтической трапезы трудно было вообразить. Лучшее место. В нескольких минутах от дома, у подножия поросшего травой холма, отбрасывавшего тень, в которой так приятно присесть в солнечное утро, послушать пение птиц и плеск волн о камни.

Дэн бросил в рот горсть изюма.

– Знаешь, должен тебе сказать: мне нравится, когда меня называют большим и крутым зверюгой.

– А если – опасным?

– Еще лучше.

– Я вижу, ты опасное существо. – Она прислонилась к стволу осины, покрытому наростами, которые очертаниями напоминали черные женские глаза. – А тебе нравится быть помощником шерифа полиции Соединенных Штатов?

– День на день не приходится.

– Ты ведь ловишь преступников?

– Тех, кто находится в бегах, – уточнил Дэн и пожал плечами. – Хотя, наверное, они и есть преступники.

Она сама не знала, что заставило ее задать следующий вопрос. Просто не смогла удержаться, слова сами сорвались с губ:

– Ты когда-нибудь убивал человека?

Дэн вскинул голову и, прищурясь, оценивающе посмотрел на нее.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне кажется, мы с тобой заняты тем, что задаем вопросы, стараясь проникнуть друг в друга.

Он бросил очередную горсть изюма обратно в миску.

– Согласись, ты не совсем честно играешь.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты мне о своем прошлом ничего не можешь рассказать и притом вынуждаешь меня говорить о моем.

Ощущение вины пронзило ее, подобно змеиному яду. Найдись у нее хоть сколько-нибудь мужества, она бы немедленно рассказала ему все и разрушила бы таким образом этот чудесный день. У нее не осталось мужества, только любовь и желание.

– Ты не обязан делиться со мной ничем, если не хочешь сам.

Не то чтобы она искренне так считала, но так все же будет честнее.

Он глубоко вздохнул и лег на плед, подложив руки под голову.

– Я никого не убивал. Это тебя устраивает? – И вполголоса добавил: – Непосредственно, во всяком случае.

– Непосредственно?

– Именно.

– Скажи, ради всего святого, что это означает?

– Ничего особенного. Закон нарушен не был. И все.

Кэти умирала от любопытства, но заставила себя промолчать. По его лицу, по твердо сжатым губам она видела, что Дэн не станет вдаваться в подробности.

Да и какая, в сущности, разница? Ей нет дела до того, чем он занимался в прошлом. И чего вдаваться в детали, которые в эти минуты не играют никакой роли? Никакого давления – ни с ее, ни с его стороны.