Ночь судьбы

Казаков Дмитрий Львович

Охотник

Проснулся Хорт от далекого волчьего воя. Вокруг темно, солнце еще не встало. У костра сидит маг, мрачный, словно замерзшая ворона. Ветер, что вчера так досаждал деревьям, унялся, и в лесу тихо. Так что вой, который охотнику сильно не понравился, мог донестись и с очень далекого расстояния. Зимой волки злы и хотя обычно избегают людей, голод может их вынудить на нападение.

Сделав усилие, Хорт выбрался из мешка. Утренний мороз, обрадовавшись, мгновенно вцепился в тело костистыми лапами. Охотник, сдерживая ругательства, натянул валенки,

оделся. Маг, видимо, все-таки задремал. Пришлось его потрясти.

От треска веток, что находили смерть в алой пасти костра, проснулся Ратан. Леслава разбудили только к самому завтраку. Пожалели. Все же в двадцать лет – еще не мужчина, в полную силу не вошел.

«Вставай, паря, вчера тебя ждали, второй раз не будем», – сказал Ратан, расталкивая юношу.

Уговаривать не пришлось.

Вышли даже немного позже, чем вчера, но начали резво. Однако вскоре выяснилось, что Леслав отстает. Ясное дело, после вчерашнего перехода ноги болят, и еще как. Пришлось немного сбавить ход.

В местах, где шли путники, болото теснило лес, заставляя деревья отступать на юг. Приходилось следовать за ними. Вокруг было на удивление пусто, даже мертво, почти не встречались звериные следы. Лишь раз мелькнул заяц-беляк. Но исчез так быстро, что даже Хорт не успел ничего предпринять. В другой раз на островке среди болота объявилась лиса. Уставилась, рыжая бестия, и не уходила. Чуяла хитрюга, что людям до нее не добраться.

К вечеру болото немного подалось на север, вновь пошел кондовый лес. Так далеко от дома Хорт заходил редко. Дичи достаточно и рядом с Выселками. По незнакомым местам шел медленно, осторожно. Время от времени останавливался, поднимал руку, заставляя спутников притихнуть, прислушивался. Граница в лесу – вещь почти незаметная. Но это совсем не значит, что ее никто не охраняет.

То, что рубеж близко, Хорт определил, когда услышал отзвуки речи. Сначала решил, что крикнула неведомая птица. Но почти незаметный ветерок подул сильнее, и вскоре стало ясно, что далеко впереди разговаривают. Охотник скомандовал своим «стоять», махнув рукой, потом прислушался. Сквозь звуки леса донеслась чужая речь, обрывки смеха.

«Остроухие», – подумал Хорт и без раздумий повернул.

– Ты куда? – поинтересовался Родомист.

– Граница рядом, – пояснил охотник. Но пойдем через нее завтра, со свежими силами.

– Почему не ночью? – Ратан поднял брови.

– Ловушки, – устало ответил Хорт. – Волчьи ямы и прочее. В темноте я их не увижу.

На ночлег устроились под сплетшимися ветвями двух огромных, как башни, елей.

Ученик

Сразу после ужина легли спать. Хорт и Ратан уснули быстро, а Леславу не спалось. Устал так, что даже расслабиться не получалось. Тело болело, в голове, только закрой глаза, скакали галопом и взрывались разноцветными вспышками суматошные мысли. Юноша долго ворочался с бока на бок, наконец, не выдержал. Вылез из мешка, подошел к учителю, который, как и вчера, остался около огня. Некоторое время сидели молча. В алом пламени, если верить глазам, рождались и гибли сотни удивительных, разнообразных существ.

– Что, не спится? – спросил маг. Вид у него был настолько измученный, насколько это вообще возможно. Как у медведя, которого разбудили посредине спячки и не

дали заснуть до весны.

– Да, – кивнул Леслав. – Учитель, а как вы познакомились с Ратаном?

– Давно это было, – словно нехотя, отозвался Родомист и огладил бороду. Отсветы играли на лице мага, превращая его в причудливую гористую страну с ущельями морщин и высокими хребтами складок. – На войне Предательства.

–Что это за война?

– Разве не знаешь? – Маг посмотрел изумленно, и Леслав смешался. – Двадцать лет назад, в год Ворона, напали на нас Остроухие. Но в союзниках у тогдашнего князя, Ярополка, были Длиннорукие, ожидалась подмога из Тускулума. И мы не боялись, – маг закашлялся и сплюнул в костер. Пламя обиженно зашипело.

– И что случилось?

– Нам ударили в спину. Свои же, из Новгородского княжества. Они заключили с Остроухими тайный союз. Удар вышел совершенно неожиданным, ведь мы почти не держали войск на южной границе. И момент для нападения они выбрали очень удачно, когда наши союзники еще не подошли. Войско наше разбили, Северин взяли в осаду. Поспешившие на помощь Длиннорукие сами попали в ловушку. Их вожди обвинили нас, людей, в предательстве. С тех пор война на севере не утихает. Ну а наше княжество после той войны уменьшилось более чем вдвое.

– Оказывается, предателем быть выгодно.

– Мир несовершенен, – маг вздохнул. – Тогда погиб князь, нашел смерть мой учитель – Тарас, множество воевод и простых воинов. А Ратана я спас. Он тогда еще младше тебя был, но на войну пошел, вслед за отцом. Отец погиб, а мальчишка Ратан бился над его телом и тоже сгинул бы, не подоспей я. На молодого воина наткнулся дракон. Ты ведь никогда не видел дракона?

– Нет, учитель, – глаза юноши блестели от любопытства.

– Огромная отвратительная тварь. Чешуя синяя, блестящая, как у крупной змеи. Зубы как доски, когти в аршин, да еще и огнем дышит, – Родомист зябко поежился. То ли ночной холод достал, то ли воспоминания вызвали озноб. – Но я с ним справился.

– Как, учитель?

– Трудно сказать, как. Я тогда горем убит был, только что учителя потерял, жизнь была недорога. Вот и выбрал геройский способ умереть. Помню, он в меня огнем дыхнул, а я это пламя ветром рассеял. Потом под ногами бестии провалилась земля. Он вроде за край ямы ухватился, а тут я его сверху незримой тягой придавил. Последние силы отдал.

– И он умер? – Леслав ощутил гордость за учителя, который, оказывается, не всю жизнь в башне просидел.

– Да, теперь у Остроухих не двенадцать, как положено, а лишь одиннадцать драконов.

Маг замолчал, и мороз, безжалостный палач, выбивающий у деревьев треск отчаяния, единовластно овладел тишиной в огромном диком лесу.

Глава 4

Князь

Утро для князя всегда начинается с воинских упражнений в кругу ближней дружины. И в утро дня Оленя, несмотря на множество неотложных дел, Владигер не отказал себе в удовольствии помахать мечом, позвенеть сталью с опытными бойцами.

Но особенно развернуться ему не дали. Едва князь разогрелся и начал получать от боя удовольствие, как от дверей терема донеслось тихое покашливание. Владигер волей-неволей обратил внимание на появившегося на крыльце главу княжеских гонцов, Горыню.