Ночь святого Вацлава
Шрифт:
Проснувшись, я обнаружил, что с меня градом льет пот и лежу я на самом солнцепеке. А вокруг полно народу. Я сел, облизнул губы и огляделся вокруг. Меня буквально обложили со всех сторон. Их были полчища, и они трепались, вязали, жевали, вытирали своих детей, прыгали с мячами. Я взглянул на часы. Пять. Я проспал около трех часов. Во рту было сухо, как в печке. Возле кафе теперь стояли столики, за которыми сидели люди с кружками в руках. Я взял свое полотенце и направился в ту сторону.
Купив себе ледяного «Пльзенского», я выпил
Я закурил, задымил и стал оглядывать все и вся вокруг. Был тут один тип, примерно моей комплекции. Еще перед сном у меня появилась идея – как поменять номерки. Теперь я все окончательно продумал.
Сумерки наступят часов примерно в семь. Я подумал, что лучше всего оказаться к этому времени на Малой Стране и подкараулить кого-нибудь, кто входит или выходит на ужин из посольства. Я понятия не имел, кто живет в посольстве, да и есть ли там кто-нибудь в воскресенье вечером. Вообще многое надо было проверить.
Я докурил сигарету, сам себе поражаясь – как это я, такой не героический персонаж, и вдруг ориентируюсь в столь опасной ситуации. Где провести ночь, я не имел ни малейшего понятия. Скорее всего, меня схватят, изобьют, изувечат, даже прикончат. И уж никак не дадут выехать из страны. Мне, подобно вычислительной машине, предстояло обработать всю эту убийственную информацию и создать некую систему защиты, чтобы выстоять. Я подумал, что мне как воину следовало бы быть лучше подкованным в интеллектуальном отношении, И все же мой план, каким бы он ни был, уже готов; остается разработать схему действий на час-два вперед – не больше.
А сейчас пора подниматься.
Я загасил сигарету, встал и пошел к ларьку, купить бутылочку крема для загара. Потом потопал обратно, лавируя между кучками людей, перешагивая через тела. И вдруг, чуть не умерев от страха, развернулся и сиганул в сторону. Тут была Власта.
Сомнений быть не могло. Она лежала на траве, лицом ко мне, подперев голову рукой. На ней был все тот же черный купальник-бикини, и она что-то сердито внушала человеку, лежащему ко мне спиной. Ее сногсшибательные груди невозможно было спутать ни с чьими другими.
Я дернулся всем телом и быстро отпрыгнул в сторону. Она была единственным человеком в Праге, кто мог меня узнать в одежде или без нее. Я перепрыгнул через какого-то старикашку с трубкой и буквально пополз по траве, потом, проклиная и самого себя, и всех на свете, поднялся и помчался на другой конец пляжа.
Народищу здесь было ничуть не меньше, и я, все еще не очухавшись от ужаса, стал медленно пробираться вперед, выискивая глазами нужный объект. В этом деле главное – не спешить. В конце концов, размер ног и воротничка – это тоже немаловажный фактор. Кроме того, я искал человека,
Через несколько минут я нашел то, что искал. Это был молодой жилистый парень с таким узким лбом, что почти не разглядеть. Он лежал на спине и, разинув рот, громко храпел. Я вытянулся рядом. Росту мы были одинакового, ни дюйма разницы. Ноги у него были раскинуты, пальцы торчали вверх» и я приложил свою стопу к его стопе. Мы были похожи, как близнецы.
Его тело и лицо покрывал пот, и спал он так крепко, что казался мертвым. Открытый рот и зачаточные признаки лба были очень многообещающими. Номерок висел у него на несколько дюймов выше запястья. Нужно было действовать быстрее.
Я снял с себя номерок, потом раскурил сигарету и не спеша прижал к его запястью. Он подскочил на месте, как пойманный лосось, и, громко ругнувшись, стал прыгать, с ужасом глядя на свою руку.
– Что случилось? В чем дело, товарищ? – спросил я.
– В меня выстрелили! – крикнул он. – В меня действительно по-настоящему стреляли!
– Дайте-ка взглянуть. Разрешите, товарищ.
Он тихо шипел, прижимая руку к груди, как единственного ребенка. Пятнышко от сигареты белело прямо под номерком.
– А-а, да это просто ожог. Кто-то, наверно, случайно обжег вас сигаретой. Мы сейчас вас вылечим. У меня есть отличный лосьон. Все будет в порядке, – быстро сказал я, стягивая с него номерок и бросая его в траву. Я налил немного крема на свой платок, потыкал им в его запястье и потом отдал ему мой номерок – все это очень быстро, с шутками и прибаутками, пока он еще не привел в порядок свои испуганные мыслишки.
– Ну вот. Теперь все хорошо, товарищ. Крошечный ожог, ничего особенного. Через минуту вы уже ничего не будете чувствовать.
– Зато я сейчас все хорошо чувствую! – свирепо прорычал он.
– Очень извиняюсь, товарищ. Я и сам не заметил, как это вышло.
– Я думал, в меня выстрелили! Я так крепко заснул! Посмотрите, что вы наделали! – пробурчал он, очень мрачно глядя на меня. Мне показалось бестактным предлагать ему сигарету. И потому, снова извинившись, я взял свои вещички и отчалил вместе с его номерком.
Я шел к загончику очень осторожно, высматривая Власту. Она лежала в той же позе, опершись на руку. Интересно, этот мужчина ее отец? Он был как раз соответствующих габаритов.
У загончика стояла очередь, и бойкая старуха-гардеробщица торопилась обслужить посетителей. Она выхватила у меня номерок, и я стал с интересом ждать, что же за костюм она мне принесет. Наконец она вернулась, как-то странно улыбаясь.
– Хорошо погуляли?
– Очень хорошо, спасибо.
– Погодку вы нам привезли, как на заказ, – сказала она, плюхая корзинку на прилавок.
– Да уж! – ответил я, соображая, что это должно значить. И вдруг увидел содержимое корзинки и почувствовал, как у меня загудело в пятках.