Ночлежка "У Крокодила"

Измайлова Кира Алиевна

— А? Чё? Приехала? — услышала я из прихожей. — И чё сказала? Правда?..

— Насть, ты, что ли? — я открыла дверь и высунулась наружу.

— А кто ж еще! — радостно отозвалась она, кинулась мне на шею, как была, в холодной заснеженной куртке, и отскочила, когда я взвизгнула. — Ой, прости!

— Ничего… — я плотнее завернулась в теплый халат.

— Ну как тебе? — живо спросила Настя, закидывая ботинки и куртку в шкаф. — Понравилось?

— Ты несомненный талант, — улыбнулась я.

— Не, талант — это Федька, а я бригадирша, — во весь рот улыбнулась она. — Меня теперь так и зовут: Настька-Бригадирша!

— Ага, ты

только не забудь, что бригадиршами мамок еще называют, — встрял Жека и получил по шее. — Ну правда же!

— Погодите, вы слышите? — перебила я. — Что за звук? Жека, ты плиту точно выключил?

— Да-а… ты же сама видела, — он тоже прислушался. — В трубе, может, свистит?

— Ой! — Настя подпрыгнула, кинулась обратно в прихожую, закопалась в свою сумку и через минуту предъявила нам нечто мокрое, облезлое, угольно-черного цвета. — Вот…

— Это что?.. — севшим голосом спросила я. — Вернее, кто?

— Ну… я шла, а он такой сидит под лавкой и мяучит, — она повесила нос и свободной рукой принялась дергать за колечко в ноздре, имелась у нее такая вредная привычка. — Холодный и голодный… Ну я и… вот.

— Н-да… — я припомнила свои мысли о кошке и вздохнула: — Иди вымой это чудо и высуши. Надо его к ветеринару, а то, может, он блохастый и заразный. Сегодня еще не поздно, так что давай… Можешь мой фен взять. Только смотри, чтоб этот зверь тебя не ободрал!

— Фен?

— Кот! Или это кошка?

— Кот, — уверенно ответила Настя, бесцеремонно задрав животному хвост. — Бубенцы имеются.

— Заодно спроси в клинике про кастрацию, — вздохнула я, — не хватало, чтобы он начал метить по углам!

— Угу, хана тогда этой красотище, — хрюкнул Жека. — Пошли, я буду держать, а ты мыть. В одиночку хрен справишься…

Судя по визгу, доносившемуся из ванной, помывка проходила с переменным успехом. В смысле, кот молчал, а визжала Настя, которую Жека время от времени окатывал водой из душа.

Потом загудел фен, а вскоре появилась Настя в одном нижнем белье, с коконом из полотенца наперевес.

— Этот придурок мне всю одежду вымочил, — пояснила она в ответ на мой недоуменный взгляд. — Пусть теперь гладит, не в мокром же мне идти!

— Халат хоть накинь, — вздохнула я.

— Зачем? Тепло же, — удивилась она, усевшись на один из лежаков и развернув полотенце. — Гляди, какой пушистый оказался! Он вроде чистый, я смотрела, нету блох. Да они б и повымерзли на таком холоде…

— Все равно надо обработать.

— Само собой… Он домашний, наверно, — добавила Настя. — На уличного не похож, те злющие и дерутся, как бешеные, а этот только мурчал, когда мы его мыли. И сейчас, слышишь?

И правда — кот, поудобнее устроившись у нее на коленях, громко заурчал, зарокотал, будто мотор где-то рядом работал. Он был совершенно черным, без едного белого пятнышка, с зелеными глазами, пушистым и довольно крупным. Словом, та еще адская бестия!

— Сбежал, наверно, а может, выбросили, — вздохнула я. — Обсыхай и дуй в ветеринарку, денег я дам. Пусть анализы сделают, а то мало ли, чего он на улице мог нахвататься?

— Ага… а как мы его назовем? — живо спросила Настя.

— Кот Мурр, — улыбнулась я.

Забегая вперед, могу сказать, что кличка прижилась. Правда, поскольку в этой ночлежке никто никогда не читал Гофмана, то иначе, как Мурлом, кота не называли.

Зверь оказался в самом деле чистым, почти здоровым, если не считать нескольких рваных ран на боках

и на шее (явно оставшихся после столкновения с дворовыми сородичами, оборонявшими территорию), и воспитанным. По крайней мере, покамест он стены не драл, углы не метил, на лоток пана Ежи не покушался, ходил в свой собственный, ел, что дадут, а спал со всеми по очереди, если не было Насти — ее он счел хозяйкой. Дима хотел было расклеить объявления — мол, найден кот, но она воспротивилась: мол, если такое роскошное Мурло выставили на улицу в мороз и даже не ищут (иначе бы висели объявления 'пропал кот'!), то он хозяевам не нужен, а нам в самый раз. А в то, что Мурло сбежал сам, как-то не верилось, он был совершенно домашним, на улицу разве что с интересом смотрел с подоконника, но от открытой двери в подъезд шарахался к пану Ежи под ванну и зыркал оттуда зелеными глазищами. (К слову, еж скоро перестал удирать от нового жильца, время от времени инспектировал его миску, а потом и вовсе повадился приходить спать под теплый бочок, если Мурло разваливался на полу — ему поставили коробку с ветошью в уголке. Кот не возражал.)

* * *

У меня было еще одно насущное дело: дядя Гриша поручил мне сдать его гараж: Генкиной машине уже все равно было, где стоять, хуже бы ей не стало, и на время отъезда он пристроил ее под каким-то навесом на складе у знакомых. Ну а гараж был, прямо сказать, так себе: обычная коробка из листового железа, один плюс — в охраняемом кооперативе и в очень удобном месте — буквально два шага до автобусной остановки с одной стороны территории и метров сто до железнодорожной платформы с другого края.

На это, а еще на невысокую стоимость аренды клевали многие, но… Сдать этот клятый гараж никак не удавалось. Дело в том, что в правлении кооператива сидели могучие, закаленные советским прошлым ровесники дяди Гриши (а то и постарше), и абы кого на свою территорию они пускать не собирались.

Нет прописки, только временная регистрация? Это мы еще подумаем… Гараж не только для машины, а чтобы сложить зимние вещи? Или поставить холодильник, сложить плитку на время ремонта или переезда? Ни за что, уже горели, хватит. Максимум, что можно оставить в боксе — сменную резину и всякие автомобильные приблуды. Конечно, на старожилов это правило не распространялось (у одного такого, сказал дядя Гриша, даже подпол есть, он там банки с соленьями и вареньями хранит, потому как в квартире негде), а вот на новичков, да еще арендаторов, смотрели косо.

Никакие уверения, что люди порядочные, клятвы мамой и просьбы не помогали. Дядя Гриша только разводил руками, дескать, такие порядки, не я завел, не мне менять…

Но, наконец, свершилось чудо. Мне позвонил какой-то мужчина, не очень уверенно говорящий по-русски, и сказал, что гараж ему нужен аж до лета, потому что машина новая, и бросать ее под открытым небом не хочется. А живет он совсем рядом с гаражным кооперативом, поэтому вариант просто идеальный!

Конечно, я согласилась встретиться. На встречу молодой человек, назвавшийся Асланбеком, приехал не один: за рулем была дама. Роскошная дама неопределенного возраста (по-моему, ближе к пятидесяти, хотя ей можно было дать и тридцать), ухоженная, в мехах и золоте. (Моя матушка, когда видит такие экземпляры, только многозначительно улыбается.) Машина в самом деле оказалась недурна, новехонький внедорожник — такой и впрямь жаль оставлять на улице, с нашим-то климатом!