Ночная катастрофа

Демилль Нельсон

Джилл приникла к видоискателю, установила увеличение на максимум, а резкость — на «бесконечность», нажала на кнопку записи и сказала:

— Как это все красиво…

— Быть может, нам не следует идти к океану голыми? Вдруг на пляже есть люди? — отозвался Бад.

— И что с того? Если мы с ними не знакомы, почему это должно нас беспокоить?

— Все это, конечно, так, но будет лучше, если мы хоть что-нибудь на себя накинем…

— Жизнь полна опасностей. Да, Бад?

С этими словами она сбежала вниз по склону

дюны и помчалась к пляжу.

Бад смотрел, как она бежала, восхищаясь ее прекрасным нагим телом.

Она повернулась к нему и крикнула:

— Присоединяйся!

Бад подчинился. Когда он бежал к ней — голый, с болтавшимися из стороны в сторону мужскими причиндалами, — то снова почувствовал себя глупо.

Он догнал ее у кромки прибоя. Она заставила его повернуться лицом к камере, махнула рукой и крикнула:

— Бад и Джилл идут плавать среди акул!

Потом она снова заставила его повернуться, взяла за руку, и они вместе вошли в спокойные океанские воды.

От соприкосновения с прохладной океанской водой захватило дух, но уже через секунду они испытали приятное чувство очищения. Бад и Джилл остановились, когда вода достигла середины бедер, и стали омывать друг друга спереди и сзади.

Джилл окинула взглядом океанский простор.

— Это настоящее волшебство.

Бад стоял рядом с ней, глядя на темную, зеркально-гладкую водную поверхность и нависавший над ней пурпурный купол небес, завороженный, как и она, великолепным зрелищем.

В небе справа от них он заметил мигающие сигнальные огни самолета, летевшего в восьми-десяти милях от Файр-Айленда на высоте десяти-пятнадцати тысяч футов. Бад видел, как последние лучи солнца отражаются в полированной поверхности его крыльев. Самолет оставлял за собой в темнеющем небе белый инверсионный след, и Бад подумал, что он поднялся из аэропорта Кеннеди, находившегося в шестидесяти милях к западу, и направляется в Европу. Момент был очень романтичный, и Бад сказал:

— Я хотел бы оказаться с тобой на борту этого самолета, летящего в Париж или Рим.

Джилл рассмеялась.

— Ты паникуешь, когда мы задерживаемся на час в каком-нибудь мотеле. Интересно, как ты объяснишь свою отлучку в Париж или Рим?

Бад нахмурился.

— И вовсе я не паникую. Просто проявляю осторожность. Для твоей же пользы, — сказал он. — Пойдем уже.

— Еще минутку. — Она сдавила пальцами его ягодицы. — От этой видеозаписи даже телевизор задымится.

Бад был раздражен ее предыдущим замечанием и ничего не ответил.

Она положила руку ему на член и сказала:

— Давай займемся любовью прямо здесь.

— Уф… — Он обвел взглядом пляж, а потом посмотрел на стоявшую в дюнах видеокамеру, которая продолжала следить за ними своим стеклянным глазом.

— Ну давай же! Пока сюда и в самом деле никто не пришел. Сделаем все как в фильме «Отсюда и в вечность». Помнишь ту сцену?

Признаться,

у Бада были миллион и одна причина, чтобы не заниматься сексом на открытом пляже, но аргумент, который в этот миг находился в руках Джилл, перевесил все «против».

Джилл взяла его за руку и повела на берег к тому месту, где прибой ласкал мокрый песок.

— Ложись, — сказала она.

Бад лег на песок; океан то захлестывал его, то снова отступал. Джилл села на Бада сверху и ввела в себя его член. Они занимались любовью медленно и ритмично; ей нравилось, находясь сверху, все делать самой в выбранном ею ритме.

Признаться, Бада несколько раздражало то обстоятельство, что время от времени у него по лицу прокатывалась волна; кроме того, заниматься любовью на открытом месте было не в его характере. Вскоре, однако, окружавший его мир сузился до их с Джилл соприкасавшихся промежностей, и если бы даже сейчас разразилась буря, он вряд ли бы это заметил.

Минутой позже они достигли пика наслаждения, и он извергнулся в ее лоно.

Джилл, тяжело дыша, еще несколько секунд полежала на нем, потом, с силой сдавив ему бока коленями, села. Она начала было что-то говорить, но замолчала, оборвав фразу на полуслове, и устремила взгляд в океанский простор.

— Что это?..

Он быстро сел на песок и проследил за ее взглядом.

Что-то поднималось с поверхности океана. Баду понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он видит рвущийся вверх раскаленный столб красно-оранжевого пламени, оставлявший за собой белый дымный след. Вот дьявольщина! Это напоминало запуск петарды во время празднования 4 июля, только огня было больше и он поднимался над водой.

Словно зачарованные, они следили за тем, как огромный предмет вонзился в небосвод, с каждым мгновением увеличивая скорость. Но вот он стал двигаться зигзагом, а потом резко повернул.

Неожиданно в вышине что-то сверкнуло, и вслед за этим в небе вспух огромный огненный шар. Бад и Джилл вскочили на ноги, глядя расширившимися от изумления глазами на отделявшиеся от огненного шара и градом сыпавшиеся в море горящие обломки. Примерно через полминуты над поверхностью воды прокатились звуки двух взрывов, на мгновение заполнив собой пространство и заставив двух людей на берегу одновременно зажмуриться. После этого установилась тишина.

Огненный шар висел в небе, казалось, целую вечность, но потом стал опускаться, распадаясь на отдельные сегменты — два или три шара поменьше, которые двигались вниз с разной скоростью.

Прошла еще минута, и небо очистилось, если не считать реявших в воздухе клубов белого и черного дыма, подсвеченных снизу огнем, полыхавшим на поверхности океана в нескольких милях от берега.

Бад посмотрел на объятый пламенем горизонт, поднял глаза к небу, потом снова перевел взгляд на воду; сердце у него при этом бешено колотилось.