Ночная смена
Шрифт:
Почечник так и бухтит в подсобке, ехидина зачем-то открыл свой стеклянный закорм и возится со снятым оттуда жутким агрегатом — этакий АК переросток — судя по всему гладкоствол и похоже 12 калибра… А я получаю в руки тяжелую и весьма невзрачную картонную коробку — что касается оформить тару — у нас это непревзойденное умение… Собираюсь зарядить обрез — но тут оба продавца и тот, что в свитере и ехидный как сговорившись настоятельно не рекомендуют этого делать.
— «Знаете, если Вы сказали правду — это одно. А так… Вы ж „Терминатора“-то смотрели? Не надо заряжать пока». — деликатно вразумляет
— «Ну вы ж видели мое разрешение, записи в журнал сделали, да и застрелить я вас не смогу!»
— «Береженого знаете… Если Вы все придумали, то мало ли что… А сумасшедших сейчас еще по суду сумасшедшими признавать надо… Вы не обижайтесь. Вот Серега вернется, подтвердит Ваши слова…»
Проходит еще несколько минут. Ехидный все еще роется у себя, повернувшись к нам спиной, пухлый выжидательно посматривает на двери.
Несмотря на то, что мы все ждали возвращения Сереги первым удивил почеченик — он вылез из подсобки мокрый как мышь и обведя зал тяжелым взглядом заявил: «Спасибо, доктор. Похоже, что вся та чушь, которую вы тут городили — правда. Началось, похоже. И такое, что хрен поймешь».
В этот момент и Серега влетел в дверь. Видно было, что он несся во весь опор. Дыхалку он себе сбил и потому согнувшись и пыхтя стал выдавать: «В детсаду все дохлые… Ходят… Кошку не видел… Но мордахи в крови у многих… А старичок, сука… Хорошо предупредил…»
Ехидный подает ему стаканчик с водой. Серега немного отдышался и сообщает, что видел не меньше полутора десятков мертвяков разного пола, возраста и степени укушенности. У него на глазах старичок схватил и похоже укусил тетку, приехавшую похоже за дитенком в этот чертов детсадик… Он пытался тетку остановить до этого, но она его послала и шарахнулась как раз пенсионеру в лапки — Серега стыдливо признался, что и он деда не заметил сгоряча, тот стоит совершенно неподвижно… Он пытался тетке помочь, но она отбивалась и от него тоже — в итоге старичок крепко тяпнул тетку за ухо… А дальше тетка ломанулась в детсад, за дитенком похоже. Серега еще рванул от старичка в сторону, но дедок как корни в кустах пустил и за ним не двинулся.
Молчание нарушает ехидный из охотничьего отдела — подняв тот самый передел АК и спокойно передернув затвор. Все уставились на него. И я в том числе.
«Мужики, как говорят в фильмах — ничего личного. Не дергайтесь — и все будет путем, убивать вас и в мыслях не держу, но и вы мне не мешайте. Я человек порядочный — беру эти шесть стволов и четверть патронов. Так что и вам хватит. Я уезжаю отсюда к себе, а вы смотрите сами. Зиновию передайте, что если все устаканится — верну стволы и откупного дам. Только думаю нихрена не устаканится, а будет тут Жопа. Сейчас родители за своими дохлыми детишками приедут, вы их хрен остановите и все папы мамы вляпаются по самое небалуйся. И так по всему городу. И не кидайтесь на меня. Не стоит».
«Витя, ключи где от витрин и замков?» — удивительно спокойно спрашивает старшой.
«Ну я ж не сука последняя, Николаич — так же спокойно отзывается Витя на этот раз без малейшего ехидства — я их заныкал под прилавком. За пять минут отыщите. А вы доктор — не вздумайте мне из этой дуры в спину стрелять, по — человечески прошу. Вас-то я тем более
Спиной он так и не повернулся, выходит, хоть и опустив ствол немного, но ситуацию держит. Мы так и смотрели друг на друга, пока он садился в довольно крепкий УАЗ, закидывал здоровенный рюкзак со стволами и патронами — тяжеленько ему было, но справился. Машина стоявшая как раз под окнами магазина берет с места в карьер. Перевожу дух.
Старшой не медля начинает рыться в хозяйстве беглого. Серега разинув рот стоит посреди зала. Пухлый одергивает на себе дурацкий полосатый свитер и говорит — «Вот видите, хорошо, что не зарядили — пальнули бы в Витьку — а он бы в ответ… Хоть он и сукота, а стрелок отличный».
Почечник — Николаич наконец бренчит найденными ключами, лезет в стенд и снимает довольно невзрачную винтовку — судя по тонкому в сравнению с гладкоствольными пушками стволом, сопит, лязгает патронами. Поворачивается к нам, до меня доходит, что эта в общем небольшая на фоне монстров на витрине винтовка — переделанный СКС.
— «Получается так — эта сволочь взяла действительно четверть патронов. Самых ходовых и нужных. Все гомно 20 и 16 калибра оставил, а вот 12 выгреб почти весь. И по нарезному — те же песни. Ну и хер с ним, сюрвайвелистом недоделанным. Теперь весь вопрос — что дальше делать».
— «Мне завтра надо будет докторшу забирать — из поликлиники. Хотел бы, чтоб вы мне в этом помогли» — Господи, до чего это глупо звучит!.
— «Очумели? Почему не сейчас?»
— «Она ставит эксперименты — на грызунах. Закончит завтра. Результаты, судя по всему, будут очень важны в дальнейшем — и вам тоже. Потому прошу помочь. И кстати мысль покинувшего нас Вити мне очень понравилась. Мне б нормальное оружие сейчас куда как пригодилось бы. Похоже, грабежи сейчас пойдут валом».
— «Вмать — всердцах вырывается у Николаича — так что — крысы значит тоже заражаются этой дрянью? Тоже оживают??»
— «Да, грызуны оживают. Это мне она уже сообщила. Но, судя по всему, будут и еще сурпризы».
Николаич смотрит на кассиршу — глупенького вида молодую женщину, которая все это время так и просидела манекеном с полуоткрытым ртом и, судя по его физиономии, проглатывает все то, что хотел сказать. Вместо заливистой рулады переводит взгляд на Сергея. Тот оживает.
— «Я похоже с Витькой согласен. Тикать надо отсюда. Делим стволы — и дергаем. В большом городе совсем все плохо будет. Только зря он один дернул. Надо вместе держаться».
— «Так, а что Андрей скажет?»
— «Ну введут карантин, военное положение, патрули на улицы — зомбаков перестреляют, они ж только кусаться могут, против пули это не катит… И вставит нам Зиновий свечку из березового полена в задницу, когда нас эти патрульные подстрелят за здорово живешь. Или менты арестуют за ношение. Статью „три гуся“ пока не отменили. Витьке до его нычек еще ехать и ехать — а любой гибддедешник к нему прицепится… К слову мы должны сообщить об ограблении магазина».
Николаич думает. Не выпуская СКС из рук, идет к дверям и запирает их. Вешает какую-то табличку и возвращается.