Ночное проклятие
Шрифт:
– О, да вы современная глушь! – нарисовала я на запыленном экране монитора цветочек.
– Только вчера убиралась, а опять пыль налетела!
– Ага-ага! – я и сама замечала, что когда стала одна жить, многие дела стали иметь меньший вес. Например, такие, как уборка и готовка.
Для мамы я старалась, готовила, хотелось порадовать. А себя… Перебиться бы чем, и очень редко я себя баловала домашней кухней. Неохота, одним словом.
Ну а что? Мужчины в доме нет, и уют делать не для кого. После работы лишь бы лапки притащить да поджать на кроватке.
– А
– Да какой я молоток! Если только тот, которым нервные рефлексы врач проверяет!
До вечера мы весело болтали обо всем на свете, и лишь когда начало темнеть, я решила перейти к цели своего визита:
– Вика… Ты же пыталась узнать о нашем проклятье… – и девушка вмиг помрачнела.
Глава 4
– Нет, я в это не верю, – качала я головой.
– Я тоже не верила… До поры, до времени… – Вика подошла к комоду и стала рыться в верхней полке. – Где же она? То постоянно под руку попадается, то как будто пропала!
Дождем бумажек было присыпано все вокруг. Маленькие цветные стикеры, криво оторванные листочки, огромные альбомные листы с рисунками…
– Ты рисуешь? – удивилась я.
– А? Нет, балуюсь. У меня тут немного развлечений, – и продолжила свои поисковые работы.
– Я как понимаю, в деньгах ты не нуждаешься, – заметила я. Мебель в доме была качественной, хоть и с уклоном в «экологию», как сейчас модно говорить. Обстановка дома контрастом шла с моей деятельностью – новомодной мебелью для зажиточных горожан. И от этого я не могла оторвать взгляд от нее.
– Нет, с этим у меня все в порядке.
– А ты не думала купить машину? Могла бы ездить спокойно, не боясь найти «везучего» по дороге. Выбиралась бы за пределы деревни, хоть какое-то развлечение.
– Думала, как не думать! Только как бы я права получила?
– Так, давай подумаем. Инструктор же сидит, верно?
– И как только выйдет, так стразу под колеса попадет!
– Так ты не газуй! – развеселилась я.
– Нет, – замотала головой тетка. – Не мое это. Вдруг, я посмотрю на встречного водителя, а он и улетит в кювет. Я не пробовала и пробовать не хочу!
– А еще говоришь – не ходячая неприятность, – я умела шутить над проклятьем, но Вика от моего заявления немного скривилась, хотя понимала, что я это все по доброте душевной. В целях поднятия настроения.
– Я еще посмотрю, как ты у меня вечерком тут «проклянешься»! – ответила мне тетка. Ага! Умеет все таки! Наша семейка! И зря бабуля говорила, что она сдалась. Просто огородилась. А мне теперь надо из неё вытащить все-все подробности…
– Вот она! – из недр верхней полки комода была изъята небольшая папочка. И что её долго искать? Не спичечный коробок же.
Но я не знала проходимость Викиных полок, поэтому просто промолчала, стараясь увидеть насквозь таинственное содержимое.
Бантик из бечевки развязался быстро. Вика открыла папку, доставая предметы, и рассказывала:
– Я тогда поехала на родину
– Слабо припоминаю, если честно, – мала была.
– Думала – хоть что-то узнаю. У деревенских старушек языки длинные, всегда можно сплетницу найти.
Я кивала головой, слушая. А на ковре веером времени стали появляться все новые и новые вещи.
– И нашла. Её как будто сама судьба мне на встречу отправила. У первого дома мне встретилась и давай расспрашивать: кто, чья, как звать. Наверное, по общению изголодалась. Или по новым лицам…
– Как и ты в этой глуши, – буркнула я, но Вика меня услышала.
– Не язви, слушай дальше, – щелкнула в воздухе пальцами перед моим носом Вика. Угрожает уже. Оттаяла, ледышка!
Я довольно улыбнулась, слушая.
– Ты себе представить не можешь, как старушку перекосило, когда она узнала, кто моя бабка. Твоя «пра», – закатила глаза девушка. – Озлобилась, плюнула мне под ноги, да как давай хаять! Что из-за нашего роду тут пол деревни сгорело, что бабка чуть ли не десяток семей сожгла по глупости и так далее. Стояла я, как ведром помоев облитая… Нас, наверное, вся деревня и прокляла, весь род, за такое зло!
– Вот это фото той деревни? – протянула я руку к черно-белому снимку.
– Да, – вздохнула Вика.
Я внимательно посмотрела покосившиеся дома, стоящие на добром слове, и с с уверенностью сказала:
– Теперь точно не верю. Тут домам за сотню лет, посмотри! Так только раньше строили – весь фронт избы украшен оберегающей резьбой. И тут все поголовно такие. А если бы все дотла спалили – построили бы новые. Тоже деревянные, но уже без фронтовых оберегов.
Вика дотошно стала рассматривать снимки деревни, которые сделала несколько лет назад и хмурилась.
– Но зачем ей меня было обманывать?
– Кто знает? Может, придумала на старости лет и сама поверила. А может, еще что. Надо самим туда ехать, расспросить жителей. Может, тогда и прольется свет на всю эту историю.
– То-то она мне не понравилась!
– Еще бы! Я бы удивилась, если бы ты была после этого в восторге, – я сложила фотографии в стопку и сунула обратно в папку. – А ты не знаешь, у пра-пра какое проклятье было?
– Не знаю, на твоей прабабке все и обрывается. Никто не помнит, или не знает. Мне кажется, бабуля что-то знала, но говорить не хотела, а теперь уже поздно. Да и мне тогда это не настолько интересно было. Ребенок, одним словом.
Мы обе немного приуныли. Я то её и не помнила, а вот Вика застала старушку еще живой.
– А это что? – я взяла засушенный цветок, название которому затруднилась дать. – Гербарий?
– Аккуратно! Это наша ниточка! – сплеснула руками тетка.
– Ниточка? Да вроде, цветочек, – я вертела в руках растение, рассматривая причудливый рисунок прожилок. Четыре лепестка, аккуратная завязка цветка и тонкий стебелек. Никогда такой не встречала!
– Да нет, его мне втихую бабушка передала, чтобы мама не видела. Ты же знаешь ее…