Ночной охотник
Шрифт:
Последним, увиденным учеником Болотного Отшельника, были спины тройки, исчезающие за меркнущим снегопадом.
* * *
Аура Силы захлестнула меня. Старейший лоа? Откуда, почему? Неужели меня настолько испугались? Сколько же смертных они зарезали, чтобы призвать его?!..
Ужас стеганул обжигающе холодными щупальцами, побуждая бежать. Такой противник мне не по зубам, мне нечем его бить! Энергетические снаряды трезубца его разозлят, не причинив ни малейшего вреда. А вот он способен поглотить меня походя, точно кит планктон.
Замычал
Полуэлементаль закричал — страшно, умирая. Вселенная кричала с ним в унисон, погружаясь в темноту.
Тьма существовала до вселенной с её мириадами солнц. До любви, ненависти, до смертных, в гордыне возомнивших себя венцами творения, познавшими тайны бытия. Ей было всё равно, она спала, пока её не разбудил Свет, принёсший страдания. Страдания породили Защитников. Со временем Защитники становятся Владыками, а их воинство тёмными духами, тенями, возникающими там, где царит вражда, на Границе начал.
Родившиеся тени слабы. Они питаются Силой тех, кто живёт, купаясь в Свете, прячутся за ними, пока не насытятся. Тогда тени идут во Тьму, где перерождаются, и навсегда становятся её обитателями. Лишь Защитники и Владыки управляют ими, и лишь по воле Владык тёмные духи возвращаются в мир живущих в Свете.
Ушедший добровольно в Предвечную Тьму приносит Ей в жертву самого себя. Отныне он более не смертный. Душа его проходит Перерождение, становясь всецело частицей Предвечной Тьмы. Он исполнитель воли Её, он — Защитник.
Вновь…
Чёрный цветок распустился во мне, лепестками укрыв от внешнего мира. Не стало ужаса и слабости, канула во Тьму боль. Я позвал, и пришли те, кто когда-то был тенями. Они заскользили по коже, укрепляя её и защищая меня лучше зачарованных дварфийских лат и артефактных оберегов. Мы срослись воедино — тёмные духи и я, превратившись в новую сущность. Их ощущения передавались мне, позволяя ориентироваться во внешнем пространстве физического мира и на астральном плане.
Старейший лоа узрел меня, обратив в пепел полуэлементаля. В ауре его читалось изумление. Кто-то устоял перед его взором, небывалое событие! Сын Йига изогнулся и выдохнул облако разъедающего плоть ядовитого тумана. Оно окутало меня, вызвав лёгкое жжение. Неприятно, не более того.
Гигантский змей воспарил над землёй. Теперь я заинтересовал Владыку Серых Пределов. Не каждый шаман и дух способен безболезненно выдержать его близкое присутствие. Создавая воздушный поток, старейший закрутился вокруг меня, отрезая пути к отступлению. Впрочем, я не планирую уходить.
Удар треугольной головы вздыбил землю и снег. Я уклонился, и всё равно ударной волной меня отшвырнуло на сжимающиеся чешуйчатые кольца. Простая и эффективная, испытанная в течение сотен тысяч лет тактика: окружить противника, благо, размеры позволяют, и, скручиваясь, зашибить его ударом сверху, тем самым не давая уйти по воздуху и под землёй. Увернулся? Не беда, всё равно умрёшь, будучи раздавленным в объятиях змея.
Чешуя сына Йига огрубела и вмиг поросла тонкими шипами, напоминающими змеиные клыки. Надумаешь перепрыгнуть, и тебя
Змей, змей, разве ты не сражался с духами из иных миров? Привык поглощать слабаков в Серых Пределах и пожирать угул-джас.
Магия Предвечной Тьмы не приспособлена для борьбы с подобными тебе летунами. Она сродни магии теней, применяется по поверхности чего либо. Самое мощное атакующее заклятие — открытие портала в измерение тёмных духов под нелетучим противником, чтобы он туда провалился.
Поднявшийся старейший разглядывал меня, точно диковинную букашку. Успею? Должен, увернулся же от прошлого броска. Третьего не будет, змей изменит действия. Надо мной выросли движущиеся переплетённые арки из змеиного туловища — сын Йига ограничивал пространство для манёвра, создавая своеобразный барьер в физическом мире и астрале. Уже не уклониться, некуда. Попробую, и наколюсь на шипы.
Главное — успеть.
Старейший подался назад и на немыслимой скорости устремился ко мне, начинающему открывать внутри себя Врата.
Удар. Каждая клеточка в моём организме разлетелась на тысячи частиц.
Я падал во Тьму миллиарды лет. В ней ни тепла, ни холода, ни света, ни чувств — ничего, делающего смертных живыми, кроме пульсирующей мысли: немедля закрыть портал! Я потянулся наружу и…
Свет встающего над горизонтом дневного светила ослепил, звуки и запахи обрушились водопадом. В пяти шагах от меня бесновалось громадное чудовище. Аура лоа уменьшилась, жжение усилилось, но уже не от истаивающего тумана, а от солнечного света. Я инстинктивно попятился, ещё ничего толком не видя, и угадал: нечто, похожее на оплывший, в язвах хвост с грохотом ударило по земле в полуметре от меня и, оставив глубокий отпечаток, шарахнуло в другом месте. Точно сухие хворостинки оно смело вековые деревья.
Назад, скорее!
Бушующая тварь агонизировала, разлагаясь на глазах. Возникший на моём месте в момент удара портал захлопнулся спустя миг, лишив Серого Змея головы и шеи. Окончательно старейшего таким способом не убить, покалечить только. Лепту в победу внесли солнечные лучи, развеивающие оставшийся без энергетической подпитки туман и разжижающие псевдоплоть воплощённого лоа. Через несколько минут тело растает, возможно, оставив после себя лужу протоплазмы и груду костей, используемых в колдовских ритуалах, а сын Йига возвратится в Серые Пределы, самое меньшее сотню лет его не призовут. Энергетическое восстановление процесс длительный, старейший потерял большую часть айгаты. Хорошо, если его дома свои же не схарчат, что бывает довольно часто.
О шамане, призвавшем старейшего, не стоит беспокоиться. Он обессилен и не представляет угрозы, а то и вовсе подох, отдав всего себя ритуалу. Вот о варде позаботиться надо, потом и до Лар-Джура очередь дойдёт, и до вождей.
Что за топот? Я оглянулся.
Неужели опоздал?!
Синекожие у Веспаркаста!
Отступление четвёртое. Гиор
Тролли ступали поразительно тихо для такой толпы. Идущие впереди костяные создания и одержимые звери — жалкие остатки, еле наберётся десятка три чудищ — передвигались почти беззвучно. Судя по красной пене у ртов, синекожие опоены берсерковым зельем, ещё и воодушевлены приходом в мир духа-покровителя. Их теперь ничем не напугать, ни смертью предводителя, ни массовой гибелью соплеменников.