Ночной поезд в Мемфис
Шрифт:
Эти аргументы были мне хорошо знакомы. Грабители, воры да и иные археологи приводят их испокон веков и, к сожалению, порой встречают понимание. Метопы Парфенона, мол, неизбежно погибли бы, если бы не были перенесены в музеи. Я не согласна с такой точкой зрения, но у меня не было настроения вести с Лэрри теоретическую дискуссию.
Такой взгляд, как сейчас у него, я однажды уже видела — у жалкого, робкого маленького человечка, который пытался разбить статую Дианы в нашем музее. Охране удалось предотвратить акт вандализма, а я побеседовала со злоумышленником
У них с Лэрри были разные цели, но одинаковый склад ума — своего рода мозговой запор, да простится мне столь грубая метафора; сквозь стену их убежденности в собственной правоте никакие контраргументы не проникали.
Когда дверь открылась, Лэрри недовольно нахмурился и оглянулся: мы так мило беседовали, он был уверен, что я вот-вот с ним соглашусь.
Волосы у нее были связаны на затылке шарфом в тон светло-голубого платья совершенно детского фасона: с широкими бретельками на плечах и большими накладными карманами на присборенной юбке. На вид ей можно было дать лет шестнадцать. Греческие сережки сияли на фоне копны темных волос.
— Оно у нее? — спросила Мэри жестко, вовсе не по-детски.
— Об этом мы еще не говорили, — ответил Лэрри, — но я сомневаюсь. Пожалуйста, уйдите.
— Вы обещали мне...
— Нет, не обещал. Выйдите и оставьте нас одних.
Она злобно посмотрела на меня, потом на него и выскользнула за дверь.
— Эта женщина начинает доставлять чертовски много неприятностей, — негромко сказал Лэрри. — По-моему, она не совсем нормальна.
— Знаете, Лэрри, в этом что-то есть. Почему бы вам не уволить ее? Вы ведь ее наняли.
— Нет, ее я не нанимал. Я договаривался с ее братом, очень компетентным человеком.
«Компетентный» Лиф, это он-то нормальный? Я вспомнила нашу с ним последнюю встречу. Нож, которым он полосовал меня, так и остался у него в руке, когда Джон погрузил его в ледяную воду.
Лоб Лэрри разгладился.
— Как бы то ни было, терпеть осталось недолго. Я, разумеется, порву с этой компанией, как только все закончится. Мне бы этого не хотелось, потому что в прошлом они прекрасно поработали на меня и даже она поначалу действовала весьма эффективно. Некоторые ее идеи были просто великолепны — например, идея подложить убитому агенту ложное «донесение», чтобы заполучить вас на борт теплохода и тем самым заставить Тригарта хорошо вести себя.
— О, — только и произнесла я. Лэрри, похоже, ожидал большего, но похвалить Мэри за блестящую идею, о которой он поведал, было выше моих сил.
— Ее организация совсем неплохо справлялась с задачей, — продолжал Лэрри. — Однако в последние несколько недель Мэри стала вести себя странно, и мириться с этим я не собираюсь. Это уже неэффективная работа.
— Правильно, — я с трудом сглотнула слюну.
— Вики, мне нужно нагрудное украшение Тутанхамона, — сказал
— Что? А-а, — как завороженная, следуя за ходом мыслей Лэрри, рожденных его воображением, населенным призрачными монстрами, я почти забыла о Тутанхамоновой подвеске. — Нет, у меня его нет. Вы же обыскали меня. Лэрри явно стало неловко:
— Согласитесь, самым деликатным образом, — заметил он. — Мэри хотела... Но я этого, разумеется, не позволил.
— От всей души благодарю вас, — сказала я, и действительно была ему благодарна. У меня мурашки бегали по коже, когда я представляла себе, как эти маленькие ручки прикасаются ко мне.
— Подвеска — очень крупный предмет, — продолжал Лэрри, — не верится, что я сам мог потерять ее. Впрочем, я и не думал, что Тригарт доверит ее вам. Он ведь не доверил, нет?
— Если только он не более скрытен, чем я предполагаю, к настоящему времени она уже спрятана в надежном месте.
— Ну вот и хорошо. — Лэрри встал. — Он вернет ее нам в обмен на вас. Так что видите, Вики, вам совершенно не о чем беспокоиться. Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы вы чувствовали себя уютнее?
Этому, безусловно, способствовал бы его уход, но было бы бестактно делать подобные замечания, поэтому я лишь отрицательно покачала головой.
— Отдохните немного, — заботливо предложил Лэрри. — Я дам вам знать, как только он объявится.
Мэри была не единственной, кто за эти последние дни преступил черту. Или Лэрри всегда было свойственно решительно не замечать пагубных последствий, к которым ведут его «безобидные» планы? Может быть, они все такие — президенты, председатели и генералы, которые сидят в своих кабинетах, варятся в мирке своих фантазий и отдают приказы «поразить цель» или «немедленно завершить операцию»? Они ведь никогда не видят корчащихся от боли, истекающих кровью людей, ставших жертвами их приказов.
Я не легла отдыхать и не прикоснулась к еде, стоявшей на подносе. Она выглядела не слишком аппетитно — сухие бутерброды и давно увядший салат, в котором, вероятно, гнездились колонии здоровеньких тифозных бактерий. Видимо, в доме либо мало, либо вовсе нет прислуги. Должно быть, Лэрри не прихватил с собой всю свою команду — кому-то ведь следовало оставаться на теплоходе. Поскольку Мэри и Ханс были здесь, Макс и Руди скорее всего тоже где-то поблизости. Сколько еще народу в доме?
Впрочем, какая, к дьяволу, разница! Все равно мне отсюда не выбраться, а Джону не проникнуть сюда незамеченным.
Я вышла на балкон. Внизу — далеко внизу — увидела мощеную террасу. Смягчить падение мог лишь один жалкий кустик, торчавший посередине. Там, внизу, стоял Руди, во всяком случае, гибкая, словно кунья, фигура в тени напоминала его. И в довершение всех бед балконные перила зашатались, когда я оперлась о них. Значит, не стоило и пытаться использовать банальный способ побега при помощи связанных простыней. Даже если бы Руди не устроил засаду под балконом, эти перила не выдержали бы веса здоровой женщины в шесть футов ростом.