Ночной рейтинг звезды
Шрифт:
— Здесь — светлые силы.
— Сомнительно. Из-за светлых сил мы бы не плутали тут.
— Это — испытание. Так просто никто тебе ничего не принесет на блюдечке с голубой каемочкой.
— Да не нужно мне блюдце. У нас есть тарелки одноразовые. Мне бы из леса выйти.
— Это красивая метафора, Люсь.
— Ты еще о красоте думаешь? В такую минуту.
— Есть время подумать о вечном.
— Ева! Ты чего? На тебя уже космическая энергия влияет? Или как? Крыша поехала?
Ева
— Я шучу.
— Ты поосторожнее. Не хватало еще тут кукукнуться.
— А что? Запросто. Многие, кого находили в лесу, рассказывали потом о потусторонних голосах и странных явлениях.
— Ева! — заорала Люська. — Прекрати!
— Я просто стараюсь разрядить обстановку.
— Но не таким же способом!
— Извини, я перегнула палку.
— У меня уже ноги отваливаются.
— Ты же в фитнес-клубе занимаешься.
— Сравнила. Занятия в теплом светлом зале и маршировка по лесу. Сколько нам еще идти?
— Без понятия.
— А где мы будем спать?
— Не знаю.
— На ветках, что ли?
— Почему — на ветках? Соорудим шалаш. И заберемся туда.
— Я никогда так не спала.
— Я — тоже. Только спать будет кто-то один. Другой будет караулить.
— Чего?
— Не чего, а кого. Того, кто спит.
— Вода есть?
Ева достала из сумки бутылку воды.
— Немного.
Они сделали по глотку воды.
— Я еще покричу.
Люська собралась кричать, но вдруг осеклась.
— Ты чего? — спросила Ева.
— Что-то страшно. Посмотри, какой лес?
Ева осмотрелась. Действительно, лес стал жутковатым. Большие деревья, ели, росшие сплошной стеной.
— Да…
— Вот и я о том. Лучше кричать не надо. Мало ли кто выползет. Наоборот, нужно идти тихо. Без шума.
Они прошли несколько метров, как Ева сказала, приседая на корточки:
— Мы идем на север.
— Почему ты так думаешь?
— Мох растет с северной стороны деревьев. Помнишь, Антон говорил об этом?
— И что нам это дает?
— А озеро где-то севернее. И скоро мы выйдем к нему. Они прошли еще какое-то расстояние, и вдруг Ева почувствовала в воздухе запах свежести.
— Люсь, кажется, водой пахнет.
— Водой? — остановилась Люська.
— Да. Ты не чуешь?
Она потянула носом.
— Нет.
— А я чую. Сырость.
— Может, там болото впереди.
— Болото нам не нужно.
— Естественно! Сапоги у мужиков остались. Мы сразу потонем.
Лес становился все гуще и гуще. Под ногами колыхались листья папоротников.
— Ой, я провалилась, — услышала Ева Люськин голос.
— Ты что? Держись.
Ева обернулась. Люська сидела на земле, охая.
Она подбежала к ней.
— Что
— Подвернула ногу. Здесь какая-то яма. За папоротниками ничего не видно.
Люська поднялась, опираясь на Еву, и сделала вперед несколько шагов.
— Нога не болит?
— Побаливает.
— Где?
— Вот здесь, — Люська наклонилась и потерла лодыжку. — Как дотронусь, так болит.
— Давай я помассирую. Да не дергайся, еще хуже будет. Они сели на землю, и Ева стала массировать лодыжку.
— Полегче?
— Ага. Чуточку.
— Идти мы теперь будем медленно, чтобы твоя нога не разболелась.
— Ерунда! Посижу, и все пройдет. Что теперь, ковылять, что ли? Так мы до вечера никуда не придем.
Посидев минут десять, они поднялись.
— Я пойду первой, — сказала Ева. — И давай сюда свою сумку. Они прошли примерно полчаса, как Люська сказала:
— Давай остановимся. Нога болит.
— Хорошо. А что ты раньше молчала? Давно бы остановились.
Они нашли пригорок и уселись на него.
— Куда мы идем? — задала вопрос Люська.
— К озеру.
Люська только хмыкнула. Ева видела, что на ее лице все больше и больше проступал страх. На лбу появились складки, а выражение глаз стало затравленным. Ей тоже было сильно не по себе. Но она старалась не показывать своего состояния Люське. Ей и так плохо с травмированной ногой.
Ева достала из сумки остатки шоколада.
— Бери!
— А ты?
— Тебе нужней.
— Но мы же должны растянуть наши запасы.
— Растягивать тут нечего. Так что ешь и не парься.
Люся ела шоколад со страдальческой гримасой.
— Сиди здесь. А я пойду на разведку.
— Ты что? — Люся испуганно вскинула на Еву глаза. — А я здесь одна останусь?
— Я недалеко.
— Не смей! — Люська вцепилась в нее мертвой хваткой. — Не смей!
— Люсь, мне нужно выяснить, где мы находимся.
— Вдруг ты заблудишься? Как наши мужики.
— Нет. Я буду кричать тебе. Каждую минуту.
— Только громко!
— Во все горло, — пообещала Ева.
Вдруг Люська заплакала.
— Мы отсюда никогда не выберемся. И помрем здесь.
— Не надо. — Ева отвернулась, чтобы скрыть свой испуг. Ей тоже стало страшно. По-настоящему. Они забрели неведомо куда. Их могут никогда не найти. Привет всем от без вести пропавшей в глухих смоленских лесах Евы Грушевой. Ныне Ставицкой. Всем: и маме, и Доде, и Машке с Ариной. Антону, хоть он и попил немало крови. Всем привет. И последнее «прости».
У Евы защипало в носу.
— Ладно, Люсь, я пойду.
— Кричи мне! — сказала Люська тоскливым голосом. Видно было, что она совсем пала духом.