Ночной санитар

Бикмаев Сергей

— Далее … пиши — на левой руке наручные часы в белом металле с надписью «Ракета», с мягким ремешком, похожим на кожу, на среднем пальце правой руки обнаружен перстень из белого металла без рисунка.

— А теперь товарищи понятые придвиньтесь поближе, так как мы будем осматривать ротовую полость трупа, — попросил Макс.

— А чего там смотреть — буркнул один из понятых.

— А вдруг там полный рот золотых зубов, которые потом безутешные родственники будут искать и писать жалобы, если их не найдут — живоописал Макс, — напишут жалобу, что все золотые

зубы выбил сержант Свиткин со товарищи при перевозке трупа в кузове грузовика при помощи подручных средств в виде молотка или камня…трупу же не больно — он уже умер, а бригаде зубодобытчиков прямой профит. А родственники могут попросить выбить золотые клыки как память о покойном. Чтобы потом переплавить и вставить себе, что может им передать частичку души родственника.

— Ну да — всякое бывает — признали понятые — будем проверять.

Макс подошел к голове трупа. Раздвинув губы и просунув между зубов стальную линейку приоткрыл рот. Затем взяв двое щипцов разверзнул открытый рот трупа и показал понятым. Во рту ни одного золотого зуба не было.

— Так и запишем — в ротовой полости трупа зубов из желтого или серебристого металла не обнаружено.

После более тщательного осмотра Макс обнаружил проколотую мочку левого уха без серьги или вставки.

После актирования все дружно расписались и потянулись к выходу.

— Не наш это мужик — произнес один понятой, — у нас в таких шортах не ходят. Чечены вообще в шортах не ходят, и мужик не чечен. Но и не русский. Не наш он.

Ну да шорты у него не наши точно, майка тоже импортная, сандалии наши, но какие-то доработанные. Ремешки другие. И шевелюра густая, хоть и седая.

Еще он какой-то теплый. Анатомические перчатки толстые и не способствуют оценке температуре трупа.

Все шабаш. Акт Свиткину отдал, постановление прикрепил, осталось перекатить труп в холодную и спать.

Макс подошел к каталке намереваясь накрыть труп простыней и увидев разверзнутый рот трупа решил его прикрыть. Челюсть не поддавалась. Наверное уже трупное окоченение пошло — подумал Макс. Взглянув повнимательнее он увидел что-то типа уголка бумажки во рту трупа. Достав пинцет Макс вытащил кусочек пергаментной бумаги и не пытаясь развернуть резко двинул кулаком по челюсти трупа. Рот закрылся. Ну хоть подвязывать не пришлось — подумал Макс. Бумажку сунул в карман халата.

Ну все, отправив труп в холодильник Макс запер все двери и двинулся досыпать. Сегодня уже воскресенье, нерабочий день. Расписывать вскрытия будут в понедельник. Только Каргин сейчас привезет труп с убийства. Но у него ключи есть. Он звонить не будет.

Каргин разбудил его в шесть утра. Макс встал, умылся и пошел за лентяйкой, чтобы начать уборку помещений. В семь тридцать все помещения были вымыты и Макс вышел из Бюро на улицу покурить и дождаться смены.

Курить он начал после тяжелой травмы коленей, когда после сборов в составе сборной РСФСР готовился к трехстороннему матчу Италия-Голландия-РСФСР в Амстердаме. Вылетели крестообразные связки и он стал почти инвалидом. Домой прилетел на костылях и после всяких

рентгенов и прочих доступных процедур его определили в команду купальщиков. Звание мастера спорта приказало долго жить.

В этой реинкарнации он не парился — КМС так КМС. Впереди долгая жизнь.

В прошлом он тяжело переживал травму и почти год плавал на руках чтобы не потерять форму и чувство воды.

Сейчас он точно знал, что коленям кирдык и только длительное лечение может их восстановить. Слава Аллаху мениски не вылетели.

Макс точно знал, что учиться осталось год, а потом распределение на кафедру и армия. По своим ощущениям понял, что смещение исторического вектора ему точно не под силу. Это в книжках про попаданцев все легко. А вот как ты сместишь исторический процесс, если элементарной прописки в той же Москве хрен получишь.

Ну он и не парился. Всему свое время. Сейчас начало восьмидесятых, а основные завихрения начнутся с 85 года.

— Искандерыч! А что там за труп привезли? — крикнул Каргин.

— Неопознанного привезли ночью, вроде целый. Постановление у тебя на столе лежит, Акт тоже со шмотками. — откликнулся Макс.

— Понял. Расписывать в понедельник будут.

— Скорей всего — подтвердил Макс.

Обычно в воскресенье вскрытий не делали. Только по особым случаям. За выходные всех, что привезли расписывал начальник Бюро в понедельник или в день после праздников.

Каргин выскочил на улицу весь растрепанный и закурил.

— Что-то ночной какой-то не наш — процедил Каргин.

— Ну ты не первый заметил — заметил Макс, даже понятые увидели.

— Может мне распишут — пробормотал Каргин, необычный дедок

— Ага зубы у него все целы — даже кариеса нет — дополнил Макс.

— Ну да видел, что по акту принимал. И что думаешь?

— Блин Саня ты тут эксперт, а я так подай-принеси. Но шорты у него зачетные. И зажигалка непростая. Может к кому приехал?

— Искандерыч! Дедок лет под 70 в бермудах, ухоженный, штатовская зажигалка. — не наш он.

— Ну да — продолжил Макс — приехал к дочке и тут его на старых промыслах хватил карачун, прямо около факела.

— Ладно, то дело следака — завершил спич Каргин.

— Это точно.

Макс ждал Эдика — дневного санитара. Каргин — дежурного эксперта.

Солнечное утро. За забором шумит Сунжа. Вокруг полно зелени. Прямо напротив входа желтела алыча с желто-красной черешней. У морга ее никто не рвал. Брезговали. Громадный конский каштан буквально нависал над площадкой перед моргом давая благодатную тень.

В приемной зазвонил телефон. Макс вздыхая пошел отвечать. Работа такая.

— Бюро судебно-медицинской экспертизы, — заучено произнес Макс.

— Доброе утро! Это Гаджиев. Кто говорит?

— Ночной санитар Юсупов, — ответил Макс.

— Сегодня Каргин на хозяйстве? — сказали в трубке

— Точно так, Альберт Муслимович –

— Скажите Саше пусть Руслана Имрановича дождется — он будет проводить вскрытие.

— Конечно сделаю — заверил Макс собеседника.

— А убийство привезли?