Ночные грехи

Хоуг Тэми

— Ни о чем, — огрызнулась Меган. — Ладно, хватит! Ты получал отчеты о крови?

— Да. Я лично пошел туда и не давал им проходу. Я полагал, что свяжусь с тобой скорее, чем они сделают это.

— Спасибо. Ты настоящий друг, Дэйв. Так что они обнаружили? — Меган задержала дыхание.

— Она не человеческая.

Меган шумно выдохнула.

— Господи, даже не знаю, должна ли я радоваться этому или огорчаться.

— Понимаю. Сожалею, детка. Мне бы очень хотелось дать тебе что-нибудь, чтоб ты смогла продолжить расследование, но кровь — не та улика. Это,

вероятно, кровь какого-нибудь Бэмби; к тому же она находилась на том ковре, вероятно, уже много лет. И в доме твоего парня не было найдено никаких спортивных винтовок или ружей, никакого оружия вообще. Я отправлю факсом отчет и тотчас же, как услышу что-либо новое по уликам, позвоню тебе.

— Спасибо, Дэйв. Я ценю это.

— Не за что. И не унывай, ирландочка! Когда ты раскусишь это дело, пообедаешь со мной.

Меган не потрудилась сказать ему, что он будет обедать один. Никаких полицейских. Никогда больше.

Интересно, что произойдет с добрым духом товарищества, который установился между Дэйвом Ларкином и ею, когда история Пэйдж Прайс от неназванного источника информации дойдет до него. Она отказывала ему в свиданиях, объясняя это своим правилом не встречаться с полицейскими. Он любил подурачиться на эту тему, но никогда не переходил границы. Как он почувствует себя, когда узнает, что она спала с Митчем? Он попытается понять ее или его эго раздуется между ними как подушка безопасности?

Меган проклинала себя в сотый раз. Она так сильно скомпрометировала себя, и ради чего? Ради нескольких часов близости с мужчиной, которого она едва знала.

Другие объяснения зашевелились в ее голове. Оправдания и неясные надежды на понимание. Физическое влечение оказалось сильнее, чем все, ранее познанное, поэтому у нее не было опыта бороться … Митч был настойчивым, убедительным… Она чувствовала с ним связь, это пробудило в ней желание познать, чего у нее никогда не было — близости, дружеского общения… любви…

Меган закрыла глаза и покачала головой. Ей хватило жесткости, чтобы пробить барьер тестостерона и стать детективом в Миннеаполисской полиции. Она была достаточно сильна, чтобы бороться за свое право на пост полевого агента в БКР. Она демонстрировала самые скверные черты характера, с которыми любой полицейский мог когда-либо столкнуться. И все это было забыто, когда ее сердце затрепетало от незначительного проявления к ней нежности и возможности почувствовать себя женщиной, имеющей значение для мужчины

За спиной запищал факс. Меган развернулась на рабочем кресле, ожидая увидеть лабораторный отчет о крови. Вместо этого выполз лист под титулом Управления автомобильного транспорта с информацией относительно фургона Оли. Используя идентификационный номер транспортного средства производителя, они проследили всю жизненную историю фургона в Миннесоте от первого до последнего владельца. Согласно отчету, последняя продажа была проведена в сентябре 1991 года Лонни А. Свэйну. Предыдущая регистрационная запись относилась к апрелю 1989 года. Счастливым владельцем тогда стал Пол Кирквуд.

Все тело Меган покрылось гусиной кожей. Оли Свэйн

был именно тем покупателем фургона, о котором Пол Кирквуд не хотел говорить.

14.14

— Члены совета действительно расстроены, Митч. Они не могут понять, как такое могло произойти. Я имею в виду, как к нему мог попасть нож. Вы же не даете тем парням столовые ножи на ужин, не так ли?

Митч посмотрел через стол на мэра Дона Гиллена, стараясь сохранить терпение и не сорваться от напряжения и жжения в желудке.

— У него не было ножа, Дон. У него вообще не было никакого оружия. Он разбил свой стеклянный глаз и разрезал запястья осколком, и, если ты сможешь найти мне кого-либо в муниципалитете, кто смог бы предвидеть такой случай, я с удовольствием прикреплю свой значок к его груди и уволюсь из правоохранительных органов.

— О, Боже! — пробормотал Гиллен, испуганно моргая своими голубыми глазами за золотыми ретроочками. Кроме поста мэра, он занимал административную должность в школе сообщества Оленьего Озера. Он уже разменял свои пятьдесят, но все еще был склонен одеваться как яппи, по последнему писку моды, и роскошные галстуки и подтяжки являлись как бы его товарным знаком. — О, Митч, это омерзительно.

Митч развел руками.

— Я бы предпочел, чтобы ты не говорил никому, кроме членов совета.

— Да, конечно. — Гиллен кивнул головой, поднимаясь со стула для посетителей. — Так как ты думаешь, Митч, дело почти раскрыто? — спросил он с надеждой в голосе. — Это сделал Оли, а затем убил себя, потому что чувствовал себя виновным или не мог смириться с возвращением в тюрьму?

— Честно, я не знаю, Дон, — сказал Митч, поднимаясь. — Я просто не знаю.

Гиллен хотел что-то ответить, но осекся на полуслове, так как в дверь громко постучали. Меган заглянула в офис, не дожидаясь приглашения.

— Простите, Шеф, — сказала она, мельком взглянув на мэра. — Простите, что прервала вашу беседу, но у меня есть кое-что чрезвычайно срочное. Я должна немедленно поговорить с вами.

Она переступила порог, сжимая в руке рулончик бумаги для факса, с напряженным бледным лицом, но сверкающими глазами. Инстинкты Митча сработали, как радар. У нее что-то конкретное. Он мгновенно почувствовал это.

— Да, входите, агент О’Мэлли, — сказал он, выходя из-за стола. — Вы еще не знакомы с нашим мэром Доном Гилленом?

Меган небрежно кивнула мэру, однако успела заметить взгляд Гиллена, который он осторожно перевел с нее на Митча. Сплетни о них двоих, очевидно, уже разнеслись по городу, но сейчас ей было на это наплевать.

— Пожалуйста, держи меня в курсе, Митч, — сказал Гиллен. — Я сделаю все, что смогу с советом.

— Спасибо, Дон.

Гиллен выскользнул из кабинета, плотно закрыв за собой дверь. Меган подождала целых десять секунд, ее сердце колотилось в груди, она с трудом дышала, словно она как спринтер пробежала весь путь от своего офиса. Митч стоял перед столом, положив руки на пояс. Выражение его лица было напряженным, осторожным.