Ночные животные
Шрифт:
Костя заметил, что блондин удивительно молчалив, и нахмурился. Они стояли около старого подоконника, на котором валялись десятки окурков, и пили пиво.
– Второй глоток, – заметил Ромал, разрядив обстановку, – а ты все еще жив.
– На пиво не похоже, – проворчал Артур, – но сойдет.
– Пиво как пиво.
– Сразу видно, что ты – дилетант.
– Слишком много умных слов за один вечер. Прячешь в кармане словарь?
– Нет, мне через наушник нашептывают папины клерки.
– Я так и подумал. – Усмехнулся Костя и сделал
Арт обернулся:
– В смысле?
– Что ты забыл в нашем университете? Да еще и в общежитии. Твой отец – один из самых высокооплачиваемых адвокатов Санкт-Петербурга. У него ведь своя империя… к нему обращаются все сливки Питера.
– Уже забил о нем информацию в Википедии ?
– Я же учусь на юридическом, гений, и собираюсь специализироваться на уголовном или, может, административном праве. Ты хотя бы представляешь, сколько работ защитил твой отец? Я вырос на его книгах. Жаль, что он не преподает.
– Тогда он не заработал бы состояние.
– Верно, – хмыкнул Костя, – но это не объясняет, что здесь делаешь ты.
– Учусь, – отшутился Артур, неуверенно облокотившись о подоконник. – Думаешь, я выпил так много, что готов рассказать тебе всю подноготную?
– Думаю, ты что-то скрываешь.
– Звучит драматично. Но ведь тебе тоже есть чем поделиться?
– Ошибаешься.
– То сорвиголова, то защитник обездоленных.
– Этот разговор начинает мне надоедать, – раздраженно бросил Ромал и отвернулся, а Селиверстов невинно пожал плечами.
– Ты сам его начал.
– Тебе здесь не место.
– Это точно. Я завалил тест по французскому, а у меня сроду по нему плохих оценок не было. На тренировках все через одно место. И на философии я умудрился облажаться.
– Да я о другом. – Костя покосился на блондина. – У тебя ведь все шансы учиться в каком-нибудь Гарварде, а ты просиживаешь штаны в Питере.
– В Гарварде? Ну, ты скажешь, – усмехнулся Артур. – Мне бы дожить здесь до конца недели. Я свечку схожу поставлю! Чтобы на французском меня больше не вызывали перед всеми позориться. Никогда бы не подумал, что учиться так отстойно.
– А школа тебя ничему не научила?
– Только тому, что мое имя дорого стоит.
– Тогда почему бы тебе вновь не начать им пользоваться?
Арт вдруг грустно улыбнулся и пробормотал:
– Это тема для более крепкой выпивки.
Ромал потер пальцами запекшуюся ссадину на подбородке. Артур Селиверстов был странным парнем. То улыбался слишком часто, то слишком редко. Обычно так ведут себя люди, которые пытаются подавить свои истинные чувства. Они сражаются с сомнениями, и оттого выглядят нелепо. В их движениях много неестественного.
– Тебя лишили наследства? – В лоб спросил Костя, на что Артур едва не поперхнулся пивом и растерянно уставился на соседа.
– Что за чушь?
– Вывод сам собой напрашивается.
– Слушай, Пуаро , никто меня наследства не лишал, мой отец был бы счастлив, если бы я прекратил издеваться над матерью и вернулся домой.
– И что тебе мешает?
– Множество причин, ясно? – Селиверстов нахмурился и нервно поправил куртку. На его лице появилось странное выражение, которое Косте показалось достаточно личным. В жизни бы Костя не подумал, что Селиверстов может выглядеть… ранимо. – Ты допрос мне решил устроить, или что? Статью пишешь? Я надеюсь, тебе не надо объяснять, что о моем присутствии в университете никто не должен узнать.
– Хорошая попытка. – Фыркнул Ромал и вальяжно облокотился о стену. – У людей и без нас дел хватает, не спорю. Они так сильно заняты собой, что по сторонам не смотрят.
– Вот именно.
– Но глупо надеяться, что никто не догадается.
– Я никогда особо не светился. Папа настаивал. Свой профиль я закрыл.
– А этикетки со своих чемоданов не содрал.
– Мои чемоданы только вы с Даней видели.
– Интернет-новости, местные издания, желтая пресса…
– Да говорю же, я не светился. Очень редко. Мне даже пришлось удалить инстаграм.
– О, – растянул Костя и театрально нахмурился, – соболезную.
– Да заткнись ты, – выругался Артур, толкнув соседа локтем, – не смешно. – Бутылка уже почти опустела. Арта слегка покачивало в сторону. – Мы живем в эпоху интернета, но я не могу даже фото добавить без одобрения папиной комиссии.
– И поэтому ты сбежал? – Усмехнулся Ромал. Щеки у него покраснели от выпивки, а перед глазами смешались лица. – Тебе не разрешили добавить фотографию в инстаграм?
– Не зли меня.
– Странное пиво. – Внезапно сказал Костя и посмотрел на бутылку.
– Почему странное?
– Язык заплетается.
– Я думал, так и должно быть.
– Уж точно не от первой бутылки.
Артур прищурился и недовольно отрезал:
– Так и знал, что нельзя пить этот отстой. Мог бы и раньше сказать, что мы давимся каким-то дерьмом. Я ведь не разбираюсь в этих ваших студенческих напитках.
– Тише, не нагнетай. Коньки ты не отбросишь.
– Рад это слышать.
– Знаешь…
Костя замолчал. Он увидел блондинку – Лизу, если верить словам Даниила. Попивая алкоголь из одноразового стаканчика, она стояла у противоположной стены, и сигаретный дым кружил над ней, словно тучи. В короткой юбке, на высоких каблуках. Костя раньше и не подозревал, что можно так долго смотреть на женские ноги. Что можно изучать один за другим сантиметр чужого лица и гадать: кто к нему прикасается.