Ночью в темных очках
Шрифт:
Если она слишком долго смотрела на овец, то видела, что у них плохо: легкие цвета сажи, липкие, как свежий асфальт, опухоли, скрытые в складках мозга зловещими жемчужинами, ползущий плющом рак, кости, изогнутые артритом в абстрактные скульптуры... Хорошо хоть родители уже не появлялись во время служб.
Среди ее чувств к Зебулону всегда преобладали благоговение и страх. Человек эмоциональный, он иногда давал волю своему характеру, хотя научился не делать этого перед камерами. Шли годы, и любовь, которую она когда-то к нему питала, сменилась уважением к его осмотрительности. Образование
Когда его стали признавать мессианской фигурой, Зеб переделал свое прошлое. Оно стало таким, какое и должно быть у Божьего Дара страдающему миру. Он услышал зов, когда был босоногим чумазым мальчишкой в Арканзасе. Никакого упоминания о ярмарочном балагане, о Зеббо Великом. Каким-то образом он раздобыл себе военные заслуги, два «Пурпурных сердца» и «Бронзовую звезду», хотя ему в момент начала Второй мировой было всего пятнадцать лет. Еще он сумел добавить в свою биографию миссионерскую работу в какой-то глухой провинции Китая. Радикальной переделке подверглось и прошлое Кэтрин: она стала старшей дочерью одной из старейших и почтеннейших семей, восходящих к первым переселенцам.
Стиль их жизни был весьма далек от аскетизма. К середине семидесятых у них было целых шесть личных автомобилей, и первый двухдверничек был самым скромным из них. У Кэтрин было пять меховых манто, а в гардеробе Зеба – не меньше дюжины роскошных шелковых костюмов, хотя он всегда следил, чтобы его фотографировали в кобальтовой тройке, его рабочем костюме.
Последний их половой акт как мужа и жены случился в семьдесят первом. Хотя Кэтрин знала, что плотские желания он утоляет с целой стайкой юных созданий из своего секретариата, потерять своего мужа она не боялась. По меркам ее родителей брак был чудесен.
В семьдесят третьем Зебулон ввел в свое окружение Эзру. У этого человека было все, чего не было у Зебулона: настоящее образование, хорошее происхождение и умение управлять всеми делами быстро растущей телевизионной церкви. Через год они с Кэтрин стали любовниками.
Это Эзра уговорил ее попытаться управлять своей силой и использовать ее полностью. Она, наплевав на прямой приказ мужа, открыла ему секрет «дара знания» Зебулона.
Действуя по совету Эзры, Кэтрин впервые после ярмарочных дней стала пытаться проникать в умы публики. Обнаружилось, что если она слишком сильно это делает, есть опасность вызвать судороги. Зато сканирование верхних слоев сознания оказалось очень простым – пока овцы все внимание обращали на Зебулона. Имена врачей, названия лекарств и больниц тут же передавались Зебулону для использования в представлении.
Когда Зебулон понял, чем она занимается, это вывело его из себя.
– Я же тебе говорил: держись сценария! Без самодеятельности. Ты хочешь все погубить? Когда я столького достиг и так много есть чего терять?
Он поднял руку, и Кэтрин по привычке съежилась, но голос ее остался дерзким.
– Чего ты шум поднял? Что я испортила? Весь зал полон старых хмырей с больными сердцами, так что особенного, если у кого-то случится припадок? Они тут же подумают, что это священный экстаз! А ты получаешься как Божий дар для этих захолустных
Рука качнулась, но не опустилась. Впервые за все годы в глазах Зебулона мелькнуло что-то, похожее на нерешительность. Нерешительность... и страх.
С этих пор она стала чувствовать, что баланс силы склонился на ее сторону. Очень скоро начались изменения в их отношениях... и в них самих.
Перемирие между Колессами было напряженным. Зеб не любил, когда ему напоминали, что без жены он был бы сейчас ярмарочным чтецом мыслей в Богом забытом балагане. А особенно ему не нравилось, что Кэтрин использует теперь свой дар когда хочет и как хочет.
Кэтрин наслаждалась его страхом. От него становилось хорошо. Так хорошо, что ей почти было наплевать, когда снова появились родители, и хуже всего, привели с собой всю семью.
Новая чудесная способность Зебулона определять природу болезни верующего с первого взгляда привлекала все больше и больше верных. Телевизионный рейтинг взлетел за облака. Прочие телепроповедники считали разговор о Колессах ниже своего достоинства и отмахивались от них, как от «безвкусицы». Зебулон говорил, что они просто завидуют его рейтингу.
Алкоголизм Кэтрин перешел в хроническую форму. Эзра умолял ее перестать, но она не могла. Он не понимал. От алкоголя призраки расплывались и становилось не страшно. Через два года прекратились сексуальные отношения с Эзрой, хотя он остался ей предан. Она от скуки стала соблазнять наемных сотрудников и случайно открыла процесс, который потом назвала «Желанием сердца».
Его звали Джо. Фамилию она не помнила, да и не важно. Джо – и хватит. Он был шестеркой у Эзры, и бывший любовник сам его выбрал как подходящую замену. В организации все знали, что Эзра у нее сводник и что несколько часов «уединенной медитации» с миссис Колесс часто приносят отличное денежное вознаграждение.
В ту ночь ничего особенного не обещалось. Сначала ритуальная болтовня за совместной выпивкой. Джо знал, чего от него ждут. Он должен был изобразить слугу-обожателя, сознающегося в своей долго подавляемой страсти хозяйке замка. Соблазнение произошло с точностью часового механизма.
Джо гнал во весь опор, ухая и потея, как работяга на лесосеке, когда вдруг в голове у Кэтрин что-то щелкнуло, высунулось и охватило разум Джо. У него остекленели глаза и отвисла челюсть, но лобок набрал темп скаковой лошади, а уханье стало громче. Испустив дикий стон, он отдался оргазму. Через несколько секунд остекленение глаз сменилось резким отвращением.
Джо слез с нее, невероятно скривившись, и бросился, шатаясь, в ванную, где его шумно стошнило. Более заинтригованная, чем обиженная отношением партнера, Кэтрин заглянула в его разум.
(Я голову на отсечение мог дать, что это Каролин... только на миг, и все. И эти глаза Каролин смотрели на меня, когда я...)
Его охватил новый рвотный спазм, и Кэтрин потеряла ход его мыслей.
В тот же вечер она велела Эзре принести ей личное дело Джо. Там она прочла, что у Джо была младшая сестра Каролин, и она в тринадцать лет умерла от лейкемии. Понимание и использование своей вновь открытой силы стало для Кэтрин любимым развлечением.