Ногайская орда
Шрифт:
– Что за подарок?
– Просила она меня сокола ей вырезать. Я древо подходящее нашел, теперь… – Договорить он не успел.
Острый нож вонзился ему прямо в сердце.
Дубарь с изумлением взглянул на Чибиса, попытался что-то сказать, но глаза его начала заволакивать пелена. Он дернулся и упал в ноги убийцы.
Чибис выдернул клинок, вытер о штаны покойника, взял его за ноги и оттащил за баню. Он вернулся, посмотрел, кровавого следа не увидел, но подумал, что смотреть
Чибис вышел к дому, в дверях которого стоял Табачник, поднял голову и провел рукой по горлу. Управитель кивнул и скрылся в сенях. За ним прошел в дом холоп. Устроились в комнатенке.
Чибис прилег на нары.
– Ты чего это, Гришка? – спросил Табачник.
– Ничего. Я свое дело сделал. До рассвета поспать можно.
– А башенка?
– Что башенка?
– Вдруг кто из мужиков соседних пойдет к отхожему месту, посмотрит на подворье и не увидит сторожа?
– Да кому надо по сторонам глядеть?
– Нет, в нашем деле никак нельзя допускать даже мелких промахов. А если кто увидит и утром расскажет другим? Так вот и дойдет до князя, что на башенке ночью почему-то никого не было. Всякое может случиться, Гришка. Посему одевайся и лезь туда.
– И что, мне так до утра и торчать там?
– У тебя будет время выспаться, коли все пойдет по-нашему. Сашке Тугину у монастыря нисколько не легче.
– Он-то хоть поспать может.
– Не может! Нет у него такого права. Он за дорогой и монастырем смотреть должен. Или ты не желаешь получить деньги и уйти с ними в чужие земли? Так скажи. Я освобожу тебя.
Чибис покосился на Табачника и пробубнил:
– Да, ты освободишь. Мигом на тот свет меня отправишь.
– Хорошо, что ты это разумеешь. Исполняй наказ.
Чибис тяжело вздохнул, вышел из дома и занял место Дубаря на башне.
Табачник и Магоня прилегли на нары.
Встали они на рассвете, покуда деревня еще не ожила, тщательно убрали все следы своих преступных деяний.
Магоня осмотрелся и спросил управителя:
– Так ты мыслишь, Богдан, что стрелять ловчее с твоего двора?
– Да, из-за городьбы. Но только так, чтобы не пострадала семья князя. Иначе вся наша затея провалится. Лук и стрелы уже там, увидишь, как перелезешь, подле конюшни.
– Уразумел. А теперь чего делать?
– Жрать готовь.
– А может, Вальку, жену Чибиса заставим?
– Нечего ей в дела наши лезть.
– Все одно прознает, когда главное свершится.
– Ничего, она после этого долго не проживет, как и мужик ее, да и сын заодно.
Магоня посмотрел на управителя поместья и спросил:
– Так ты что же, решил и их всех под нож?
– А
– Троих, значит, еще придется бить.
– И что? Вдвоем и прибьем! А вместе с ними еще и Сашка. Надо доводить дело до конца, не останавливаться ни перед чем.
– А потом ты избавишься и от меня? – осведомился Магоня и подозрительно посмотрел на Табачника.
– С ума спятил? Как я один уйду? – проговорил тот.
– Как только окажемся в чужих краях, ты меня сразу и прирежешь.
– Нет, Данила, ты мне нужен будешь и на чужбине. Одному там не выжить. Двоим можно. Так что мысли дурные из головы выкинь. Избавляются от того, что не нужно, а мы с тобой необходимы друг другу.
– Ладно, поглядим, как все сложится. Но не обижайся!.. Предупреждаю, что зарезать себя я не дам. Сам кого хочешь прибить могу.
– Да знаю и никакой обиды на тебя не держу. Солнце уже поднялось. Пора бы и позавтракать. Вари кашу.
Но делать этого Магоне не пришлось. На подворье появилась жена Чибиса Валентина с пятилетним сыном Алексеем. При ней был довольно большой узелок.
– Доброго утра вам, мужики.
– Доброго, Валюша. А ты никак харч мужу принесла?
– Для всех.
Чибис, по-прежнему находившийся на башенке, услышал ее и недовольно воскликнул:
– Почему для всех-то? Или ты богачкой стала?
– Так просо пропадает, еще немного, и совсем испортится.
– Поросенку скормила бы.
– Ему пока есть что давать.
Табачник почесал затылок и сказал:
– Что ты за человек такой, Гришка? Супружница твоя угостить нас захотела, а ты ее упрекаешь. За кашу я тебе заплачу.
– Это совсем другое дело. Харч главное, без него не проживешь. Грянет голод, и пропащее зерно в радость покажется. Так я спущусь, Богдан?
– Спускайся.
Валентина выставила на стол в летней кухне чугунок с кашей, хлеб, овощи.
– Кушайте на здоровье, люди добрые.
Чибис злобно посмотрел на нее и гаркнул:
– Выставила харч, да и проваливай отсюда! Нечего средь мужиков бабе делать.
– Да, конечно. Ты тогда чугунок принеси.
– Принесу.
Табачник тем временем потрепал сына Чибиса по шевелюре и спросил:
– Как дела, Лешка?
– Хорошо, – ответил малолетка и спрятался за юбкой матери.
– Ты не бойся, Лешка, тут тебя не обидят, – сказал Табачник, повернулся к Чибису и добавил: – Его к ребятне чаще пускать надо, а то нелюдимый он у вас.
– Мал еще. Ты обещал заплатить.