Нокаут чемпиону. Первая часть
Шрифт:
– Да, хочу, – честно ответила она. – А ты не будешь переживать… перед боем-то?
– А чего мне переживать? – усмехнулся Мелихов. – Все мои переживания остались в Германии.
И он начал рассказывать, даже не догадываясь, какие страдания доставляет девушке эта история. Она слушала, затаив дыхание. А он говорил – спокойно, рассудительно, словно о ком-то знакомом, не о себе.
Как впервые увидел Ольгу – на показе моделей сидел в первом ряду. Как она посмотрела на него. Как потом, когда их познакомили, притворилась, что понятия не имеет, что
Через год родилась Настя, но именно с этого момента глаза у него стали раскрываться. Точнее, началось это ещё во время Ольгиной беременности. Именно тогда он понял, что для супруги дороже всего её внешность и деньги, которые она может на ней заработать. Это притом, что с Мелиховым девушка ни в чем не нуждалась. Надо признать, Ольга не принадлежала к той категории женщин, которые, удачно выйдя замуж, занимаются только шопингом и фитнессом. Она продолжала упорно работать на подиуме – каждая копейка, которая могла быть получена, но ушла от неё, становилась трагедией. Да и знакомиться с другими мужчинами, как потом понял Игорь, там было проще. Как ни странно, вначале Мелихов даже предположить не мог ничего дурного. Он относился к работе жены с уважением – ведь его заработки тоже были основаны на физической форме.
Так вот, беременность стала для Ольги настоящей трагедией. Она сделала бы аборт, если бы не ультиматум Игоря – он мечтал о ребёнке. Как она сказала потом, при разводе – это было его первой ошибкой. А вот заставить жену кормить малышку самой у него так и не получилось – девушка не могла позволить себе испортить форму груди. Необыкновенная красота Ольги, вслед которой оглядывались и мужчины, и женщины, больше не льстила чемпиону. Ему всё труднее стало находить с ней общий язык. Всё, что связано с мужем, его мысли, увлечения, оставалось ей чуждо, а его выходы в ринг интересовали лишь с денежной стороны. Игорь, с её точки зрения, должен был принимать любые предложения, даже самые абсурдные, лишь бы призовой фонд составил приличную сумму.
– Подожди! – не выдержала Ленка. – С твоих слов она просто монстр какой-то выходит! Но не мог же ты полюбить морального урода! Ведь… любовь – это что-то ещё, не только внешность…
– А я понимал это, спроси? Мне надо было получить самую красивую женщину в мире – и я её получил. Остальное пришло с горьким опытом…
– Значит, ты тоже не был с ней честным. Тебя устраивала её оболочка, верно? И ты не составил себе труда узнать человека.
Девушка вспомнила «лекцию» Серого про продажную любовь.
– Пожалуй, – он бросил на неё странный взгляд. – А может, это была страсть, а не любовь, как сейчас модно говорить. Опьянение прошло, осталась голая правда. И всё-таки сам бы я с Ольгой никогда не порвал – у меня было сильное чувство к ней. Не знаю уж только, какое – может быть, собственности? А потом ей подвернулся… Да тебе, наверное, уже Серый всё доложил?
– В общем, да… – не смогла соврать Ленка. – А ты… ты ведь всё ещё… любишь её? Понятно,
Она сама не знала, как решилась это спросить – просто шла напролом, и всё.
– Ну что ты, а как же Вика, забыла? – с непонятной усмешкой ответил Мелихов.
– Разве ты любишь Вику? – вырвалось у девушки.
Но она тотчас осеклась:
– Просто ты сам говорил… Ой, прости… Куда я лезу.
– Как всегда, не в своё дело, – засмеялся он. – И, как всегда, права: Вику я не любил, ни дня. А Ольгу… Трудновато любить человека, у которого пришлось покупать собственную дочь.
– Как это – покупать?!
– А так, – Игорь отвечал желчно, но спокойно. – Она ведь столько, сколько хотела, отсудить у меня не смогла. Я сам отдал. Угадай, почему? И почему поспешил уехать, наплевав на всё?
– Почему? – губы у Ленки едва шевельнулись от ужаса.
– Это была цена за Настю. За это Ольга обещала никогда не влезать в нашу жизнь. Но я решил, что лучше быть от моей ненаглядной подальше.
– Но… может быть… ты её как-то… заставил? – выдавила девушка.
Ей нужно было это знать, обязательно. Пусть самая неприятная, но – правда.
– И как же я мог её заставить?
– Игорь… Прости, сейчас ужасную вещь скажу… Но вот по телевизору тут показывали – крутой муж у жены ребёнка отобрал. И говорил примерно, как ты: «Плохая была, корыстная, ребёнком не занималась». А вот она плакала сидела, что у неё силой дочку забрали, угрожали, не пускают к ней… И у каждого – своя правда…
– Значит, так ты обо мне думаешь? – тихо спросил Мелихов. – Что я силой могу отнять ребёнка у матери?
– Игорь… Нет, нет, конечно! Но ты говоришь про неё такие вещи! Может, из ревности? Ведь за детей обычно из ревности борются – отомстить что бы…
Он неожиданно нажал на тормоза, сбросил скорость и припарковал машину.
– Ты что? Высадить меня хочешь? Обиделся? – испугалась Ленка.
– Нет. Хочу, чтобы поняла. Просто боюсь ехать и говорить об этом одновременно.
Он посидел молча, свесив руки на руль. Потом повернулся к ней.
– Ревновал дико, не скрою. Как же – предпочла барона фон Штольца! Лен, я знаю, что ты хочешь сказать – виноваты всегда двое и так далее. У меня характер не сахар, и недостатков полно. Но ты видела у меня татуировку, вот здесь, на плече? Знаешь, что означает? Верность… В голову мне не приходило изменять женщине! Не моё это… А она… И не один раз, как я потом понял. Мерзко…
– Ну ладно, измена… Но дочь! Она добровольно отдала Настю? Я не про физическую силу, понятно, что ты бы не… Но, может, ты надавил как-то?
– А давай разберемся. Вот представь. У нас с тобой ребёнок, мы развелись. И вот я давлю на тебя: отдай его мне. Отдашь?
Девушка подивилась его воображению – представить такое было сложно.
– Нет, но… Я не знаю, в какой я ситуации, что нам угрожает.
– Подожди… Не запутывай меня. И речь ведь не шла о жизни или здоровье, верно? Или ты меня совсем мерзавцем считаешь?